Цветочная романтика (СИ)

В коридоре он замечает Кабуто. Бета выглядит ещё более сосредоточенно, чем обычно. Наруто даже сказал бы, удрученно и взволновано. Подобное, непривычное, мечущееся в эмоциях выражение лица Якуши не может оставить равнодушным. По крайней мере, его – омегу, учуявшего на одежде беты легкий, но при этом острый запах течки.

- Наруто? – Саске как раз собирался показать ему ещё одну гордость особняка – большую библиотеку, но остановился вместе с ним, чуть пофыркивая.

- Я быстро, - вдыхает воздух часто и быстро. Запах тонкий, словно виточек дыма, медленно колышущийся в воздухе. Он сжимает ладонь альфы, смотря ему в глаза с немой просьбой.

У Наруто много планов, и они мечутся в его голове от одной крайности к другой. Он хочет провести день со своим альфой. Хочет насладиться то ли последними часами свободы, то ли предвкушением предстоящего. Порывается поговорить с братом, от которого ни на шаг не отходит альфа, и с самим Итачи, мотивы которого ему не совсем ясны. Остро нуждается в уединении, чтобы подумать и взвесить, возможно, даже поговорить с наглым китсунэ по поводу услышанного в галерее. Наруто не нравится мысль о том, что их с Саске Предки то ли с их помощью мстят друг другу, то ли, словно сожалеющие об упущенном родители, пытаются воплотить собственные идеалы в своих отпрысках. Но этот запах, практически беспомощное выражение лица беты и кричащее поведение омеги…

- Мне кажется, что я смогу подобрать правильные слова.

- Хорошо, - похоже, Саске не нравится его идея, но он смиряется. Наруто более чем уверен, что его опрометчивый поступок не одобрил бы даже Дей. Он не имеет права вмешиваться: ни в дела другого клана, ни в чужие жизни, - но сущностный порыв столь стремительный, что омегу бьет крупная, волнительная дрожь, словно если не сейчас, то уже никогда.

Пыл слегка угасает уже у самой двери. Запах здесь ещё более острый и насыщенный. Кажется, он сочится сквозь щели, неумолимо и целенаправленно, мешаясь с едва уловимым, резким запахом альфы. Медленно выдыхает и нажимает на ручку, толкая дверь. Наруто надеется, что его жест не будет расценен, как плата по счетам. К тому же, сейчас он будет говорить, не как Узумаки Наруто или глава клана, а как омега.

- Орочимару-сан… – комната погружена в полумрак, словно в её нутре сокрыт глубоко больной человек. По сущностным ощущениям – безнадежно больной, которому совершенно безразлично собственное состояние.

- А Наруто-кун… – омега тяжело принимает сидячее положение. – Ты уж не обессудь, что я в столь неприглядном виде, - вымученно улыбается, поплотнее закутываясь в тонкую юкату. – Увы, для меня, я всего лишь обычная омега.

- Вы неправы, Орочимару-сан, - присаживается прямо на кровать. Пытается взять омегу за руку, но тот одергивает ладонь, споро пряча её, и отводит взгляд, словно стыдится собственного состояния. – Чем упорнее вы сопротивляетесь собственной сущности, тем больше страданий причиняете. И не только себе, - добавляет с нажимом.

- Заметил, значит, - Орочимару горько ухмыляется. – Надеюсь, все заметил? – упрямый, брошенный с вызовом взгляд. – В том числе и мою порочную любовь.

- Любовь не может быть порочной, - отрицательно качает головой. – Она может быть искренней, открытой или же затаенной, но не порочной или грязной. В таком случае это уже не любовь.

- Это как дотянуться до небес. Понимаешь? – Орочимару задумчиво покусывает губу. Его лицо уже не бледное, а какое-то восковое, а самого омегу колотит, как в лихорадке, причем не столько от течки, сколько от внутренних, сущностных переживаний. – Я, стоя на земле, даже если буду тянуться со всех своих сил, со всем своим рвением, желанием и чувствами, никогда не смогу дотянуться до неба. Я могу приказать ему упасть на мою голову, но в таком случае пострадают и другие.

- Глупости, - Наруто фыркает. Взрослый омега, а ведет себя как девица сопливого романа с наигранной драмой. – Не нужно ни к чему тянуться и никому приказывать. Нужно просто построить лестницу в это самое небо – всего-то, - он и сам не верит в то, что говорит подобные вещи. Образные. Но, раз Орочимару сам предпочел подобное сравнение, проще всего донести суть этому упрямцу на его же языке.

- Лестницу? – омега задумчиво, непонимающе хмурится

- Именно, - кивает, даже не пытаясь сдержать улыбку. – Ступенька за ступенькой, а там, гляди, и с небес вам навстречу сделают первый шаг.

- Наверное, я слишком стар, чтобы мыслить в подобном ключе, - Орочимару тоже улыбается. Не воодушевленно, но уже и не натянуто.

- Думаю, вы просто смотрели на ситуацию, как глава гильдии, а не как омега, - пожимает плечами. Может, сейчас он рушит основы какого-то устоя, бездумно и поддавшись сущностному порыву, но в то же время выбора за других он не делает. Возможно, это и есть та самая, золотая середина? В конце концов, если бы Предки стремились к утопии, они бы не оставили за своими детьми права выбора.

- Меня отчитали, словно юного курсанта, - Орочимару тихонько смеется, а после запрокидывает голову, смотря в одному ему ведомую высь. – Спасибо, Наруто-кун, что приструнил мой эгоизм.