Цветочная романтика (СИ)

— Зачем? — Итачи кажется, что это отчаянный вопрос. Словно омега цепляется за кромку лжи, понимая бесплодность и ненужность своих попыток удержаться, но все равно упорствуя, будто… Будто защищает не себя и не брата, а его, альфу. Итачи было бы смешно, если бы он не знал Узумаки Дейдару. Не знал, сколь умён и дальновиден этот омега, ведь раз Дей уже вынудил его поверить в то, что его вообще не существовало в жизни Учиха Итачи.

— Ты ведь любишь меня? — бесцеремонный, наглый, нахрапистый вопрос. Такой же, как и характер его омеги.

— Очень… — шепчет Дей в ответ, и его щёчки вспыхивают заманчивым, соблазнительным румянцем. — В школе просто… ну, как бы симпатия была. Как у всех омежек, которые вздыхали по тебе, — Итачи фыркает, а сущность внутри лихо машет крыльями. Его омега ревнует, и эта ревность непривычно согревает, балуя его альфье самолюбие.

— После мы много лет не виделись. Я увлекался и влюблялся, прежние чувства позабылись, пусть и не изотлели. А потом мы снова встретились…— наконец смотрит ему в глаза. Чувственно и с сожалением, колеблясь, прежде чем сделать отчаянный шаг. — Стыдно в таком признаваться, но чувства вспыхнули, как огонь, и в этот раз я не смог им противостоять.

— А меня покорили твои ушки и хвостик, — отвечает, посмеиваясь.

— Чего?! — омега возмущённо отопревает. Ожидаемо, пушистый хвост вздыблен, а ушки предостерегающе навострены. Всего лишь миг, и сущностная форма схлынивает. Интересно, а почувствовала ли этот всплеск достопочтенная Микото-сан? — Учиха, ты извращенец и фетишист!

— Нет, — уверенно и категорично качает головой, скрещивая руки на груди. — Я просто влюблён в одну вредную омегу, с которой намерен не только прожить жизнь, но и пройти все круги Бездны, прежде чем вновь переродиться. Как тебе, а?— смотрит пытливо, прищурившись.

— Звучит, как предложение, — омега забавно дует губки. — Причём не самое заманчивое и радужное.

— В конце концов, на мне тоже печать, — раскрывается до самого сосредоточия. Так, чтобы омега смог узреть его сущность. Оскалившуюся, с распахнутыми крыльями мрака. — Используя эту силу, я всё больше погружаюсь во тьму. Как соизволил выразиться мой Предок, сам себя увлекаю в Бездну, а теперь ещё и тебя пытаюсь утянуть за собой, чего Девятый не допустит.

— Китсунэ мне не в указ, — бросает самоуверенно и горделиво. Тянется к его сосредоточию, осторожно касаясь бледной щеки, синюшных губ и даже кромки острых клыков. Так, на сущностном уровне, Дей похож на пушистый, золотистый комочек, словно и правда котёнок.

В глубине сосредоточия омеги распускается огненный цветок. Прежде чем их отталкивает друг от друга, он успевает заметить негодующий взгляд глаз с алой радужкой и вертикальным зрачком. Дей спешно одергивает руку и закрывается. Итачи согласен с Девятым: он поспешил с сущностным слиянием. Но все же: Девятый и в Дейдаре, у которого только один хвост… На этот раз Микото-сан просто не могла не почувствовать этот обжигающий, негодующий огонь.

— Люблю тебя, Дей, — и снова расстояние межу ними измеряется дыханием. В синих очах нет страха, только смута и смятение.— Будешь моим? С этого дня и на всю жизнь?

— Я… — Дей готов был ответить. Сказать что-то важное и окончательное. И Итачи многого стоило, чтобы сдержаться, когда эта уверенность сменилась опасливостью. В саду появились другие омеги и сама Микото-сан, а говорить при свидетелях Дейдара не станет. Итачи утихомиривает возмущающуюся сущность, уповая на то, что у них с Деем ещё будет и время, и возможность.

Но Узумаки Дейдара напрочь смел все его планы, а они у Итачи были масштабными и романтичными. Нет, он понимал омегу. Наверное, после столь откровенного и неожиданного заявления о предстоящем представлении он бы тоже был сердит и уязвлён. К тому же, отец снова поступил по-своему. По их с матушкой плану-испытанию. Глупому и совершенно неуместному, но гордость и честь Дейдары были задеты, и омега всю вторую половину дня безвылазно провёл у себя в комнате, ни с кем не общаясь.

А вот он, Итачи, имел сомнительную радость наблюдать за счастливой парочкой в беседке. Будучи старшим и, что уж прибедняться, более мудрым, Итачи не понимал, почему у отото и его омеги всё так просто, в то время когда у них с Деем всё… запутанно.

Саске с Наруто выглядели по-тихому счастливо и совершенно не обращали внимания на мир вокруг. Словно жили одним днём и только для себя. Понятно, что это была мимолетность, но Итачи из своей жизни не мог вспомнить и подобного часа, не то что дня. А ведь ещё совсем недавно Саске был совершенно другим. Чувства изменили его. Сделали более… открытым, но не беспечным. И Итачи прекрасно понимает, что причина тому не статус или ответственность наследия. Причина в доверии, которого в их с Деем отношениях почему-то не наблюдается.

— Вот головоломка-то… — бормочет, уже который час бесцельно лежа на постели и смотря в потолок.