Цветочный крест • Потешная ракета

– Аз так думаю: сия книжонка – сборище сказок для древнеримских малышей. В Риме народ был грамотный, вполне возможно, что в избах доступны были печатные детские побасенки, – вбил Ворсонофий последний гвоздь. – Хренотень, в общем, прости Господи, а не научный труд.

– Но разве может в книге бысть не правда? – опять усомнилась Феодосья.

– А у стихоплета Веньки Травника что в книжке наплетено? Лжа лирическая! Ни словечка правдивого. Дескать, полюбила его со взаимностью распрекрасная боярышня.

– Так-то да… – согласилась Феодосья. – Вирши у Веньки дивно фантазийные. Как приблазилось ему про деву влюбленную.

– Именно! Поэтому вполне может статься, что книга сия писана ведьминским пером. Так что все там наоборот и есть. Являлись ангелы на пронизанных светом облаках, а ведьма поганая эшвудская намарала своей крючковатой лапой, дескать, прилетали монстры в ступе. Тьфу! Своими бы руками придушил мерзавку. Прости Господи!

– Солидарен с тобой в сем желании, – промолвила Феодосья.

– Аз так рад, что Бог привел тебя в наш монастырь! – признался Ворсонофий. – Мне порой кажется, ты просто альтер эго мое.

– Что-что?

– Мое второе аз. Слава Богу, что послал Он мне друга и единомысленника в твоем лице.

– Ладно тебе, – смутилась Феодосья.

– Нет, правда, так и кажется, что аз тебя всю жизнь знаю.

Ворсонофий тихо подошел к двери, послушал ухом – не слышно ли чьих шагов в галерее, и вернулся к столу.

– Никому никогда не говорил об сем, а тебе скажу. Игумен Феодор… Поклянись, что умрет с тобой моя тайна…

– Ворсонофий, может, лучше не знать мне чужой тайны? Что как будет меня твой секрет томить али распирать? Что как выболтаю в бреду или во сонме?

– Не выболтаешь. Сил моих нет, как хочу поделиться сей тайной! Прошу тебя, прими ее в свои сокровенные мысли!

– Ну хорошо, – без энтузиазма промолвила Феодосья. – Говори.

– Знаю, что не выдашь ты мою тайну под пытками!

– Здрасьте! Под какими такими пытками? Нет уж, не желаю аз таких тайн!

– Насчет пыток это так, для красного слова, – заторопился Восонофий. И быстро выпалил: игумен Феодор – отец мой кровный. Аз, стало быть, его сын.

– Невелика тайна, – с облегчением сказала Феодосья после короткого молчания. – Аз решил, что ты убил кого. Сын – это хорошо. И трепетно добавила: – У меня тоже сын был, Агеюшка. Золотинка моя ясноглазая.

– Нет? – обрадовался Ворсонофий. – Ты серьезно баешь?

– Ей! Утащили моего сыночка волки и задрали Агеюшку, мною вскормленного.

К счастью, на последний факт Ворсонофий не обратил внимания, ибо решил, что «мною вскормленный» – это аллегория. От чувств.

– Страдалец ты мой, – с теплотой произнес Ворсонофий.

– Погоди, – задумалась Феодосья. – А игумен Феодор об сем факте знает? Об своем отцовстве?

– Увы, нет, – с грустью молвил Ворсонофий. – Мне об сем поведала моя покойная матерь. Вот почему сия тайна меня так распирает!

– Отчего же ты не откроешься отцу своему?

– Не хочу навредить его карьере.

– Но для него, быть может, самое большое счастье и достижение, что есть у него сын! Разве карьера того стоит? Может, ты его счастья лишаешь?

– Наше счастье – в Боге. Он наш отец. Мы Его сыновья.

– Аз не знаю, что и молвить на это, – сказала Феодосия. – Может все-таки стоит тебе открыться?

– Нет! И помни, ты жизнью своей поклялся не выдать тайны!

– Когда это я поклялся? – удивилась Феодосья.

– Только что! Разве не ты сказал: разорвите меня псы на куски, если выдам потаенное слово!

– Ладно-ладно, что ты разошелся эдак? Не скажу ничего. Аз уж забыл, об чем мы баяли. Ах, ей! Вспомнил! Об серебряной ракете.

– Что-то мне сонмится, – не поддержал беседы Ворсонофий. – Пойду в келию. Бог с тобой, верный мой товарищ.

Рифмоплет засунул книжку под рясу, глянул в окошечко, за которым, впрочем, не углядел ничего, кроме тьмы кромешной, и пошел прочь.

– И с тобой да пребудет Бог! – сказала вослед Феодосия.

Прикрыла дубовую дверь, помолилась, присела на кровать. И вновь начала обмысливать книгу. И, как это чаще всего и бывает с любым человеком, принялась истолковывать факты так, как было приятно душе и угодно желаниям. И по прошествии буквально нескольких минут Феодосья в пух и прах разбила все доводы Ворсонофия. И твердо решила, что все написанное в книге – чистая правда. Писано со слов послуха, самовидца. И сей очевидец действительно описал прилет неких иноземцев с небесных сфер. Потому что ежели сии гости прибыли просто из других заморских стран, то приплыли бы оне на ладьях, либо приехали с обозами. Почто из страны в страну через небо да облака летать? Ведь так будет ехать гораздо дольше. Сперва взлети на тыщу верст в небеса, потом снова спускайся. К чему такие усложненья? Нет, сия ступа, сиречь ракета, прилетела с небесной сферы. Возможно, просто свалилась по недосмотру на грешную землю. Но не это даже важно. Главное – на лицо факт: взлетать в небесный белый свет живому человеку, не архангелу, можно! В конце концов, откуда бы тогда повитуха, честная вдова Матрена, набаяла сказку про бабу Ягу с ее ступой? Не зря говорят: сказка ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок. Решено: ракета – это явь. Значит, ее можно изготовить.