Цветок для двоих [СИ]

— Он сказал, что мне нужно сыграть роль принцессы, на официальном мероприятии. Этот портрет, его знают и видели многие. Асам даже показал мне старую открытку, с принцессой.

Джахи кивнул, подтверждая ее слова.

— Он тоже сказал, я на нее похожа, сильно. И это будет очень хорошо, люди увидят. Мне нужно было всего-то посидеть на этом дурацком троне, выбрать себе полуголого мужичка, проехаться с ним по улицам Геруды и посетить банкет. Который сейчас там, в разгаре.

Она замолчала и трое прислушались к дальним крикам и музыке.

— Они сейчас там. Все. Уже типа неофициально, уже совсем для турья мероприятие. Я обещала побыть там до трех утра, после чего Асам отдает мне бумаги, чтобы я сделала копии, если найду то, что нам нужно. И все.

Допив кофе, она улыбнулась, поставила чашечку на стол.

— И тут явились вы двое. Ну, как я могла, выбрать какого-то пурушика, зная, что совсем рядом находится истинный! Хотя, конечно, мыслишка типа не заметить, была. Потом ахнула бы, ой, не заметила, ай-яй-яй.

— Но ты ее прогнала, — строго отметила Шанелька. И тут же снова вспомнила свой проступок. Криси — кремень. А от самой Шанельки — сплошные спотыки.

— Блин…

— Что? — поинтересовалась Крис.

Шанелька подняла страдающие глаза.

— То есть, если бы мы не помчались тебя искать и не ворвались бы в зал, то бумаги уже были бы. У тебя бы? А так…

Крис пожала плечами, потом засмеялась.

— А так вышла для тебя еще одна сказка, Нель-Шанель. И потом, ночь еще не закончилась. Вдруг мы придумаем, как выцыганить у Асама коробку.

Под вторую чашечку кофе Шанелька рассказала собеседникам о визите Лаки. И отсмеявшись, обе посмотрели на Джахи. Тот вертел чашку в тонких пальцах.

— Джахи, — спросила Крис, — можно личный вопрос? Даже два. Тебе сколько лет? И, я извиняюсь, конечно, если истинные всю жизнь посвящают своей принцессе, то откуда берутся потомки рода истинных пуруджи?

— Как вы, истинные, размножаетесь, — ее слышно пробормотала Шанелька, не удержавшись.

— Я хочу рассказывать все, — Джахи поставил чашку и выпрямился, — чтобы понятие… понимание приходило. Я жалею, что мой русский язык плохой.

— Хороший, — быстро возразила Шанелька.

— Нормальный, — согласилась с ней Крис.

— Тонкие вещи, — пальцы мужчины пробежались по воздуху, разыгрывая невидимые аккорды, — нужно для понимание. Так? Я не должен говорить быстрые слова. Поэтому я должен говорить их все.

— Ты выдаешь нам полный объем информации, — кивнула Шанелька, — чтоб мы видели общую картину.

— И сами решили, есть в ней что-то для нас, — тоже кивнула Крис.

— Картину? — уже знакомо переспросил дотошный Джахи.

— Вид, — Шанелька округло повела руками, — общий вид, вся история. Так?

— Так, — успокоился Джахи, повторил негромко, — картина. Общая картина. Да.

И стал рассказывать. Медленно, прислушиваясь к собственным словам, повторяя сведения другими словами, чтоб собеседницам стало яснее, что именно он имеет в виду. Шанелька, за долгие годы общения с малолетками привыкшая к нестандартным речевым оборотам, помогала, приводя в порядок рассказанное и временами уточняя снова и снова. А Крис, дождавшись итога, делала короткие записи, повернувшись к свету и держа на коленях раскрытый блокнот.

Красивая легенда о первых истинных отражала реальность и дополняла ее. Как отражаются береговые заросли в зеркальной, но подернутой рябью воде.

Женщина, носящая титул великой принцессы Хеит Амизи, могла быть любого происхождения, и потому принцессы Хеит не выходили замуж. Им незачем было хлопотать о продлении рода. А еще предложение стать Хеит получали женщины, уже вошедшие в возраст зрелости, успевшие пожить обычной жизнью и проявить себя. Юная девушка, объяснял Джахи, она колеблется между любовью и долгом, она может сегодня хотеть быть советником принца, а завтра — полюбить и завести семью с ребятишками. Многие юные девушки мечтали о судьбе великой Хеит, но намного меньше их оставались одинокими в двадцать пять — тридцать лет — возраст, когда у дома женщины останавливалась кавалькада всадников, что привозили приглашение на беседу.

«Угу, комментировала мысленно Шанелька, одна основная, и еще запасные, на случай, если что»…

— Довольно жестоко, — отметила Крис, когда Джахи добрался до возраста и конкурса на звание принцессы.

Тот пожал плечами.

— Но так идет выбор сильнейшая.

Избранная народом и принцем Хеит поселялась в отдельном небольшом дворце, имела право (или была обязана?) присутствовать на всех важных совещаниях правительства, но голос ее был совещательным, хотя на некторые решения она могла налагать временные вето. Чтобы мужчины остыли и еще подумали. Любой представитель правящей верхушки мог получить аудиенцию в доме Хеит, поделиться сомнениями, спросить совета и получить его.

— Сад, — сказал Джахи, указывая рукой за окно, — аннука и сад, вот место великой Хеит. Где архив.