Цветок Эридана (СИ)

- Уступка! Это мы сделали вам двоим уступку! - возмутилась принцесса. - Не по нашей воле мессир Лорит был избран первым поэтом!

- Девушка достойна награды, - упёрся рогом сир Альфред.

- Нет, нет и ещё раз нет! Кто угодно, только не она! - королева обернулась. - Вы так и будете молчать, лорд Кельвин?

- Мне понравилось, как пела принцесса Сильвия с Пораскидов.

- Мой дорогой лорд, я не могу допустить, чтоб моя дочь оказалась объектом сплетен, - с неудовольствием заявил король.

- Тогда я вынужден воздержаться в этом споре, - ушёл от ответственности лорд.

- А нельзя ли разделить награду? - примирительно сказал Альфред, видя, что позиция лорда Кельвина привела королеву в бешенство.

- Нет! Победа достанется только одному!

- Так пусть это будет дама - в конце концов, мы же должны проявить уважение к прекрасному полу.

- Мы и так проявляем слишком большое уважение, позволяя Вам с нами спорить! - выпалила королева.

Они сцепились не на жизнь, а на смерть: Дора Инсара своими замечаниями только подливала масла в огонь, а лорд Кельвин тщетно пытался утихомирить августейших особ. Господин церемониймейстер уже четыре раза прибегал из зала с сообщением, что публика с нетерпением ждёт решения судей. Наконец, решение было принято большинством голосов: поскольку лорд Кельвин упорно воздерживался, третьим голосом выступила Дора Инсара. Выслушав произнесённую гофмейстериной отповедь, Ева-Мария топнула ногой и приказала всем убираться вон, сказав, что всё равно сделает по-своему. Король Пораскидов, красный и злой, пригрозил ей санкциями.

Примерно час спустя судьи вновь появились в зале. Королева дулась, и вместо неё речь произнёс сир Альфред. Орден "Пение Звёзд" и позолоченная лира в итоге достались Лаэрту Нэнилю из Деммы. Грянули аплодисменты, и на этом вечер, давно перешедший в ночь, завершился, а уставшие гости разошлись по комнатам.

Глава 9. Неприятность

Говори, что думаешь, делай, что хочешь,

Делай, что говоришь, думай, чего хочешь.

Ева-Мария была разбужена настойчивым покашливанием. Потянувшись, она подняла голову и сонно спросила:

- Кто смеет беспокоить нашу священную особу?

- Ваше Величество! - это был всего лишь церемониймейстер. - Умоляю Вас, простите мою дерзость, но произошло нечто ужасное! Ни одна из дам не решилась разбудить Вас.

- Обсудите это с советником, - девушка уткнулась в подушку, сладко зевнув и вновь погружаясь в сон.

- Ваше Величество, Вы находитесь в замке Клён, а советник всё ещё под арестом, - голос Барнетта стал умоляюще-взволнованным. - Я принял решение потревожить Ваш августейший сон даже ценой своей головы.

- Подите вон, пока Ваша голова цела.

- Умоляю, выслушайте меня!

- Ну, в чём дело! - королева села на кровати, и её лицо не предвещало церемониймейстеру ничего хорошего. - Все прекрасно знают, что даже если случится конец света и разверзнутся небеса, ничто не должно прерывать нашего сна! А Вы вбегаете и кричите возле нашей постели. Мы прикажем казнить каждого, кто ещё раз переступит порог этой спальни!

- Ваше Величество, прошу Вас! - мужчина упал на колени. - Ситуация ужаснейшая! Мы прикрыли зеркало, но новость уже разошлась. Боюсь, скандала не избежать.

Вместо ответа принцесса раздражённо затрясла серебряным колокольчиком. В спальню вбежали служанки.

- Приготовьте нам ванну, - приказала Ева-Мария. - Лорд Барнетт, идите прочь и не показывайтесь, пока мы сами не пожелаем говорить с Вами.

Все утренние церемонии - омовение, одевание, напудривание, причёсывание - были тщательно соблюдены. Когда Ева-Мария вышла из покоев, ожидавшие её фрейлины склонились в низком реверансе. Лица у всех четырёх были напуганные, даже Диана Саем утратила привычную наглость.

- Доброе утро, мадонна, - чопорно изрекла гофмейстерина. - Пока Вы изволили почивать, внизу имело место одно шокирующее обстоятельство.

- Нам протрезвонили об этом все уши, - раздражённо ответила королева. - В чём дело? По комнате бегает мышь?

- Вам следует незамедлительно спуститься вниз. Начальник тайной канцелярии уже вызван и прибудет с минуты на минуту, - продолжала Дора Инсара.

Ева-Мария, обмахиваясь веером, последовала за ней. Её сопровождали фрейлины, стража, господин церемониймейстер и ещё несколько придворных. В большой гостиной, возле лестницы на верхний этаж стояли и шептались несколько человек. Увидев королеву, они приветствовали её издалека, не решаясь приблизиться. Большое зеркало напротив лестницы было закинуто плотной тканью. Дора Инсара в молчании подплыла к нему и сдёрнула занавеску. Под ней содержалось послание, начертанное корявыми ярко-красными, похожими на кровь и кое-где подтёкшими буквами.

- Мои сожаления, Ваше Величество, - пробормотал один из гостей.

- Неужели кто-то умер? - насмешливо спросила Ева-Мария.

- Пока ещё нет, но может быть всякое, - Барнетт не смел договорить.

- В чём дело?! Немедленно объясните! - королеве надоели эти недомолвки, и она сердито топнула ножкой.

- Тут написано про Вас, Ваше Величество, - бледнея, сказал паж. - Какой-то странный стих.

- Читайте!

- Я не могу.

Принцесса была изумлена подобным неповиновением.