Цветок Эридана (СИ)

Пара протолкалась поближе к месту действия. Все взгляды приковались к золотому трико (точнее, к тому, что оно обтягивало), и зрители упустили момент, когда достопочтенная Мисс Марпл перешла от угроз к действиям - размахнулась и треснула Портоса сумочкой по голове. Кое-где раздались аплодисменты, а из сумки выпало несколько толстенных книг по этикету. Портос выругался и принялся отбирать у неё сумку. Дама заверещала: "Караул, грабят!"

Неизвестно, что случилось бы дальше, но тут зевак раздвинула железная (в прямом смысле!) рука, и в круг собравшихся вышел Дровосек. Он был высок, широкоплеч и облачён в архаический рыцарский доспех со шлемом, забрало которого было опущено на лицо. На шлеме красовалась металлическая воронка, а на левом плече он, как и положено, держал большой топор.

Отодвинув Мисс Марпл в сторону, Дровосек одной рукой поднял Портоса за шиворот и хорошенько встряхнул. Остальные мушкетёры вскочили сами, заметно побледнев и потянувшись к шпагам.

- Отпусти… те, - злобно пропыхтел Портос, пытаясь вывернуться из этого унизительного положения. Ткань костюма угрожающе трещала.

- Эй, как там тебя, башка железная, - начал было Д'Артаньян.

- Живо извинись! - прогремел Дровосек, развернув молодца на 180 градусов к кипевшей злобой женщине.

- Ээээ, - висеть было неудобно, и порядком струсивший Портос решил подчиниться. - Сорри, мадам, был неправ.

- Мерзавец! - негодующе крикнула она. - Неотёсанный грубиян! Да кто тебя только разговаривать учил!

- Сами учились, - буркнул Атос и сплюнул себе под ноги.

- Что здесь происходит? - к зрителям подошёл Антоний Волк в сопровождении десятка стражников.

- Я всё уладил, не тревожьтесь, - Дровосек разжал ладонь.

Капитан стражи исподлобья оглядел мушкетёров, в особенности Портоса, потиравшего то голову, то шею, и обернулся к пострадавшей:

- Леди, Вы в порядке?

- Уладил! Какая беспринципность! - взвизгнула та. - Да тут ещё непочатый край работы - воспитывать, воспитывать и воспитывать!

Она разразилась нравоучительной проповедью и не заметила, что вскоре осталась одна.

Тем временем к Флёр де Лис, сидевшей на скамеечке под деревом, приставали сразу два кавалера - один в серебристом домино с ромбами и коротком чёрном плаще, другой - в белоснежном костюме принца Зигфрида.

- Мадемуазель, Вам не следует сидеть в одиночестве и грустить - давайте веселиться, - уговаривал Серебристое Домино.

- Да, почему бы такой красавице не выйти к столу? - вторил Зигфрид. - Скоро начнутся танцы.

- Мсьё, я тронута вашей заботой, но мне хочется побыть одной.

- Вам непременно нужно отвлечься от грустных мыслей, - продолжал Домино.

- У меня нет причин грустить, сударь.

- О, Ваше Высочество, Вам только кажется, что об этом никто не знает, - весело начал Домино, но она неожиданно вскочила со скамьи.

- Как можно так говорить! Даже если Вы друг моего брата, никто не давал Вам права лезть в мою жизнь!

- Простите, сударыня, я всего лишь хотел помочь, - забормотал Домино, тоже вставая.

- Впрочем, этого следовало ожидать, - её гнев внезапно сменился печалью; девушка опустилась обратно на скамью и закрыла лицо руками. - Каждый при дворе считает своим долгом судачить обо мне.

- Сударыня, прошу Вас, не злитесь, - виновато повторял Домино. - Если даже кто-то знает о Вашей маленькой тайне, никто не смеет осуждать Вас.

- Кто-то, но не все! - в голосе Флёр де Лис слышались слёзы.

- Может, вы и меня посвятите в ваш секрет? - полюбопытствовал Зигфрид, который вертел головой и ничего не понимал.

- Нет! - воскликнули оба.

- Господа, я покину вас, - объявила Флёр де Лис, вновь вставая со скамьи и слегка приседая в поклоне. - Доброй ночи; нет-нет, сударь, я запрещаю Вам меня провожать, - и она поспешно удалилась в сторону дворца.

- Кто эта леди? Вы знаете её? - тут же спросил Зигфрид.

- Простите, Вам уже сказали: это не Ваше дело.

- Титулование и альбонский акцент наводят на мысль, что это принцесса Сильвия. Я прав?

- Сударь, прошу Вас, умерьте своё любопытство, - поморщился Домино. - Джентльмену не к лицу выспрашивать про даму.

- Понимаю, сердечные обстоятельства, - красавчик в белом вздохнул.

В этот миг неподалёку разыгралась следующая сцена: Флёр де Лис подошла к большой компании оживлённо болтавших масок и влепила Аполлону, сочинявшему комплименты для хорошенького белого лебедя, звонкую оплеуху.

- За что-о? - юноша с удивлением схватился за щёку.

- Принц, я хочу сказать Вам, что Вы заслужили это пощёчину, - холодно сказала она. - Я доверилась Вам, но на Ваше слово нельзя полагаться: Вы не замедлили перед всеми опозорить свою сестру.

- О чём Вы говорите? - Аполлон разом забыл и про Лебедёнка, и про недосказанные комплименты.

- О том, что Вы на редкость болтливы, монсеньор, и не умеете хранить чужие секреты.

- Я ничего никому не говорил, клянусь честью! - возмущённо ответил юноша. - К чему упрёки? Что я сделал?

- Монсеньор, мне кажется неуместным, что Вы обсуждаете мои личные дела с каждым встречным - например, с Донмелето.