Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II (СИ)

Меритамон не могла себе представить, чтобы старый добродетельный жрец стал сводить ее с любовником в ущерб мужу, его собственному сыну; пусть даже в своем сердце и отдавал Хепри предпочтение. Она уныло шла по двору под внимательными взглядами стражников, приближаясь к носилкам, точно к собственной маленькой темнице. Сейчас она сядет в них, и ее свобода кончится. Меритамон остановилась, оглядываясь, не в силах сделать последний шаг.

- Менкауптах, - позвала она.

Опозоренный муж приблизился, не поднимая глаз. Но Меритамон сейчас не тревожили его чувства. Пусть Менкауптах заботится о своей жизни сам.

- Позови сюда отца, будь любезен, - сказала она.

Менкауптах покорно удалился. Меритамон чувствовала раздражение стражников, которым не терпелось скрыть собственность фараона от чужих глаз, но не двигалась с места, упорно глядя вслед бывшему мужу. Его не было довольно долго, и краем глаза Меритамон увидела, как стражники шагнули к ней ближе – поторопить, а может, и силой усадить в носилки… Нет…

Она уже отступала от этой угрозы, как увидела господина Яхмеса. Второй пророк Амона приблизился к ней быстрым шагом и внимательно посмотрел в глаза. Он надеялся на ее благоразумие, рассчитывая, что она заговорит с ним сама и заговорит осторожно.

- Господин Яхмес, три дня я пробуду в своем доме – его величество позволил, - сказала Меритамон, не позволяя себе понижать голос в присутствии подозрительной стражи. – Прошу тебя навестить меня. Я еще нескоро увижу тебя вновь.

Старик покивал.

- Конечно, госпожа. Я непременно буду у тебя в какой-нибудь из этих дней – не уезжай без меня.

Меритамон заметила, как стражники недовольно пошевелились при этих словах, и почувствовала себя пленницей, которую дергают за цепи. Но она по-прежнему упорно не смотрела на людей фараона.

- Я буду ждать, - сказала она, пытаясь вложить в свой взгляд все то, чего нельзя было сказать вслух.

Второй хему нечер слабо улыбнулся, повернулся и ушел. Больше задерживаться причин не было. Меритамон с тоской окинула взглядом храмовый двор – широкие гладкие светлые плиты, обелиски, статуи, мягко окрашенные красным светом, будто любовью Великого бога, о чьем заступничестве она сегодня просила его жрецов. Потом она опустила глаза и с болью в сердце села в носилки. Скорее домой. Сегодня она будет спать в родном доме, и неважно, что за дверью будет стоять на страже воин фараона.

***

Меритамон с наслаждением проспала допоздна в своей собственной спальне; присутствие стражников фараона почти не смущало ее. Утром она приказала То подать себе завтрак в постель. Хорошо, что хотя бы в спальню к ней ее охранники не смели входить.

То устроилась у ее ног, пока хозяйка ела. Меритамон предложила служанке разделить с ней трапезу, и ее обрадовало, что То не стала отказываться. Они закончили завтрак вместе, как подруги и союзницы.

Ополаскивая пальцы, Меритамон тихо сказала:

- Я сегодня намеревалась посетить дом моего отца на Западе, но лучше останусь дома. Я ожидаю господина Яхмеса, второго пророка Амона.

То кивнула, не задавая глупых вопросов.

- Госпожа, может быть, мне сходить в храм и спросить его?

Меритамон качнула головой.

- Нет, То, не докучай ему и не заставляй моих стражников подозревать нас. Господин Яхмес уже очень много для меня сделал… он придет сам. Только бы он помог мне!..

Вдруг потеряв самообладание, она всхлипнула. То нашарила ее руку и сжала ее.

- Госпожа, пойдем в сад, - предложила она. – А может, ты хочешь прогуляться по городу? Тебе разрешат…

- Я должна ждать, - ответила Меритамон.

Она сама не знала, чего.

Приведя себя в порядок, бывшая госпожа своего дома медленно обошла пустые комнаты, здороваясь с каждой вещью. В спальню отца она зашла с благоговением, чувствуя… просто осязая присутствие могучего духа Неб-Амона. Меритамон раздвинула занавески и ступила вглубь комнаты. Отцовское кресло черного дерева стояло вполоборота к ней; и на миг осиротевшей дочери показалось, что она видит в нем призрак отца…

С плачем Меритамон упала на колени, чувствуя, будто на ее голову легла теплая и сильная рука. Присутствие отца стало почти зримым. Ей вспомнилось, что сам Неб-Амон рассказывал ей о привязанности Ка к гробнице. Это неразрывная связь, говорил верховный жрец. Дух обитает там, где покоится тело.

Но теперь отец был здесь.

- Дай мне совет, о мой любимый отец, - прошептала Меритамон. – Что мне делать?

Вдруг она вспомнила о том, к чему единственно стремится, и заплакала еще горше. Она хотела быть с сыном Тамит, той самой женщины, которая послужила причиной смерти Неб-Амона…

- Не сердись на меня, - прошептала Меритамон. – Я приду поклониться тебе и принесу тебе богатые дары, отец…

Но Неб-Амону не нужны были ее богатые дары.

Она никогда не сможет стать такой, какой он хотел бы ее увидеть – и жить так, как он хотел бы.