Цветок вампира - аконит

Улыбаясь, я приняла из её рук шарф и перчатки, о которых совсем позабыла и быстро одела всё на себя.

— Когда только ты успела их отложить?

Мама повела плечами, словно это была какая-то очевидная мелочь. Она обняла меня на прощание так крепко, что бегунок на не застёгнутой до конца куртке больно впился рядом с ключицами.

— Береги себя, — тихо проговорила мама, прижимаясь к моему уху.

— Конечно, мама.

***

У дома нас уже поджидало такси. Отец распахнул передо мной дверь на заднее сиденье, и я послушно села. Сам Костя расположился рядом с водителем на переднем. Пока мы добирались до отеля, я смотрела из окна на родной город. Несмотря на то что я не родилась в Ростове, именно здесь был мой дом и большая часть семьи. За долгие годы жизни здесь мне знаком был каждый район и почти каждая улица. Разные детские и юношеские воспоминания всплывали в голове. Почти каждое неизбежно было связано с бабушкой. Должно быть, это нормально – вспоминать о покойной как можно больше, после похорон.

Казалось, вместе с ней ушло и моё детство. Конечно, я и раньше знала о таком явлении, как смерть, но никогда не задумывалось о нём по-настоящему, до этого момента. Я могла быть мертва, как и бабушка, стоило безумной официантке и её подручному немного поспешить. Не приди брат и сестра Эдуарда, меня бы уже не было.

В этом новом мире, полном тайн и магических существ, я чувствовала себя хрупкой и беззащитной. За последние девять дней я видела боль утраты своих родных. Она казалась такой яркой и всепоглощающей, что моё сердце было готово разорваться на части, лишь бы помочь залечить матери ту часть, которая ушла вместе с бабушкой. Заполнить пустоту, которая оставила после себя Смерть, забирая любимых.

Я вспомнила, как у Ника покраснели глаза. Одна ошибка, одна неосторожная фраза рядом с ним могла поставить меня под удар, который я не способна отразить. Эдуард и его семья возможно спасали меня уже дважды, но я не была уверена, что удача или же чужое вмешательство, всегда окажутся рядом в нужный час. Что бы я не чувствовала к Никите, это было опасно. Как бы мне ни было больно, я должна принять решение, ради себя и своей семьи. Ради будущего. Больше никаких вампиров, никаких фантастических вмешательств в мою жизнь. Хватит.

Я выудила из кармана телефон, открыла приложение мессенджера и почти сразу нашла Никиту. Нажав на диалог, я пролистнула все восемнадцать непрочитанных сообщений. Стоило усилия не узнать, что в них было написано. Я боялась прочесть хотя бы одно и передумать. Набрав грудью побольше воздуха, я собралась с силами и набрала сообщение:

А: Ник, привет. Прости, но нам лучше расстаться.

— Кто вообще расстаётся с другим человеком по телефону? Это так некрасиво! — отчитывала меня Татьяна на следующий день в спортивном зале школы. Костя настоял, чтобы я не оставалась дома одна. Сразу же после рейса мы вернулись домой и, сбросив вещи, отец выпроводил меня в учёбу приговаривая, что так будет лучше.

Вот только вместо уроков по расписанию наш класс вызвался помогать родительскому комитету. Девочки из нашего класса с самого утра украшали спортивный зал, где уже в пятницу должно было пройти долгожданное мероприятие. Таня и Даша оказались ответственны за всевозможные гирлянды, которые кто-то из родителей любовно и со знанием дело, изготовил. Целых три доверху набитых коробки пестрели хэллоунской палитрой из оранжевых, белых и чёрных цветов. Последние оказались наиболее искусными. Помимо угольно-чёрной бумаги, фигурно вырезанные пауки и летучие мыши, имели акценты: одни из фольгированной бумаги того же оттенка, что просто обязаны были красиво мерцать в свете софитов; на других же виднелись фрагменты из бархатной бумаги, задающие фигурам объёмный вид. Я выудила из коробки гирлянду с множеством летучих мышей и, вооружившись скотчем, забралась на стремянку. Даша у нас выступала чем-то вроде поддержки. Стоило одной из нас оказаться на стремянке, как Дарья тут же хваталась за лестницу по обе стороны руками, придерживая.

— На всякий случай, — смущённо добавила она, когда в первый раз схватилась за опоры. Это произошло настолько резко, что я успела испугать.

— Ну и чего ты молчишь? — не унималась Татьяна: — Вот тебе бы самой приятно было, если с тобой расстались через сообщение?

— Тань, что ты хочешь услышать? Уже сделано как сделано. Придержи лучше гирлянду, ни то порвём нечаянно.

Ростова подобрала, размотанную по полу длину и подняла повыше.

— Ты его не видела ещё, да?

— Кого, Тань?

— Никиту! Как кого?! — грубо отозвалась она.

— Пока нет. И, надеюсь, нескоро увижу.

Лицо Тани раскраснелось. Широко раскрытыми глазами она смотрела на меня полная возмущения и гнева, точно я не с Каримовым рассталась по телефону, а с ней самой.

— Что за человек ты такой, в конце-то концов, — с осуждением приговаривала она.

— Таня, ты лезешь сейчас не в своё дело, — твёрдо сказала, ища подходящие слова, но их просто не существовало: — Ты не понимаешь.