Цветы лотоса в грязном пруду

Выругавшись, Хироси начал медленно кружить вокруг Ямаги, пытаясь достать его своими длинными и, как теперь начинал убеждаться инспектор, хорошо по-ставленными ногами. Особенно опасны у него были лоукики — круговые удары ниже пояса.

Получив пару раз по ногам, Ямага уже не мог бороться в полную силу. И с ужасом чувствовал, как травмированное бедро с каждой секундой наливается свинцовой тяжестью и не дает возможности правильно перемещаться…

Хироси принялся нагнетать темп. Он не работал руками, да они были и не нужны ему при таких великолепных ногах. И в то же время прекрасно боксировавший Ямага не мог подступиться к своему противнику. Ногами он не мог работать даже при всем желании: один из лоукиков зацепил по больному бедру. Ямаге оставалось уповать только на то, что увлекшийся нападением Хироси совершит какую-нибудь ошибку.

И он совершил ее… Видя, что инспектор не выдерживает ураганного темпа, Хироси стал обращать все меньше и меньше внимания на защиту. И после одной из атак поставил бившую ногу слишком близко к Ямаге. Чем тот и воспользовался. Коротким ударом прямой руки в солнечное сплетение он положил Хироси на асфальт.

Глава 19

В половине одиннадцатого в кабинете Ямаоки по-явился Симодзава.

— Все в порядке, Каматаро!

— С матушкой познакомился? — с изрядной долей иронии спросил тот.

— О да! — поморщился Симодзава. — Это, доложу я тебе, подарок! Набросилась на меня так, будто это я избил ее супруга!

В одиннадцать часов доставили Хироси. Хмуро глядя на полицейских, тот нерешительно остановился посередине комнаты.

— Садитесь вот сюда, — указал рукой Ямаока на стоявшее метрах в трех от его стола кресло.

Парень, заметно хромая, послушно выполнил то, что от него требовали. И если бы в этот момент его уви-дел младший инспектор Ямага, он с трудом узнал бы в этом осунувшемся и мрачном молодом человеке того уверенного в себе Хироси, которого встретил вчера в кафе.

— Ваше имя и фамилия? — задал Ямаока первый вопрос.

— Хироси Ода…

— Год рождения?

— Тысяча девятьсот семьдесят шестой…

Покончив с выяснением биографических данных, Ямаока спросил:

— Скажите, Хироси, почему вы отказались вчера вечером выполнить требование работника полиции?

— Я… я растерялся… — замялся Хироси, так и не придумавший хоть мало-мальски правдоподобного объяснения своему вчерашнему поведению.

— Это я могу понять, — неожиданно согласился Ямаока. — Я не могу понять другого. Почему вы ударили инспектора полиции и попытались скрыться, а потом затеяли с ним драку? Вам есть что скрывать от полиции?

— Я не знаю, — замотал головой Хироси. — Сначала я растерялся, а потом испугался… На меня нашло какое-то затмение, и я бросился бежать…

— То есть, иными словами, — вкрадчиво спросил Ямаока, — опасаться встреч с полицией у вас нет никаких оснований?

— Нет… — без особого энтузиазма проговорил Хироси.

— Хорошо, — кивнул головой Ямаока. — Но на всякий случай мы все-таки проведем маленький эксперимент…

— Делайте, что хотите, — затравленно глядя на Ямаоку, пробормотал Хироси.

— Сделаем! — холодно пообещал Ямаока и повернулся к Симодзаве. — Давай, Кихэйдзи!

Открыв дверь кабинета, тот пригласил в него ожидавших в коридоре четырех рослых парней приблизительно одного возраста. Поставив их вместе с Хироси у стены, Симодзава покинул кабинет.

Правда, через пару минут он вернулся. На этот раз с Сугико, на лице которой было написано все то же тупое равнодушие. Зато на лице Хироси при виде девушки отразилась целая гамма чувств, среди которых преобладали страх и тревога. Он даже слегка по-бледнел…

— Сугико, — мягко взял девушку за руку Симодзава, — посмотри внимательно на этих молодых людей! Не приходилось ли тебе встречать кого-нибудь из них раньше?

Увидев стоявшего в нескольких шагах от нее Хироси, девушка вздрогнула, словно опасаясь, что этот зверь в человеческом облике набросится на нее, не смущаясь присутствия полицейских.

— Да, — глухо сказала она, и в глазах ее блеснули слезы, — вот его, — указала она рукой на Хироси. — Это он избил моего отца…

Не выдержав напряжения и вспомнив страшную сцену избиения, она зарыдала. Подождав, пока девушка успокоится, Симодзава задал ей еще несколько вопросов и вывел из комнаты. Вслед за ними кабинет покинули и участвующие в эксперименте статисты. Дождавшись возвращения Симодзавы, Ямаока взглянул на Хироси, нервно кусавшего губы.

— Что ты на это скажешь?

Парень молчал. Но его молчание было красноречивее любых слов.

— Ну, так как? — поинтересовался Ямаока. — Расскажешь нам, что произошло в тот вечер?

— Я… мы были пьяные… — выдавил из себя каждое слово Хироси. — Мы и не думали его избивать… а он стал кричать, что мы… хулиганы…

— Вот оно, значит, как! — усмехнулся Ямаока. — Выходит, Оцука сам пристал к вам!

— Нет, конечно, — потупился Хироси. — Но ему не надо было… обзывать нас…

— Смотри, какой обидчивый! — повернулся к Симодзаве Ямаока. — Да если бы он даже трижды обо-звал вас, — снова взглянул он на Хироси, — это еще не повод, чтобы избивать его до полусмерти! Ты знаешь, что врачи всерьез опасаются за его жизнь?