Цветы в зеркале

Вэнь Юнь снова написал талисманы, запретил кому бы то ни было пить вино и потребовал от своих воинов, чтобы они проделали все то, что делают воины У Сы-сы перед тем, как войти в свой лагерь. На этот раз Вэнь Юнь послал два отряда. Командовать одним отрядом он назначил Лянь Ляна и Чжан Хэна, во главе другого поставил Ян Яня и Чжан Жуна. При этом он велел своим войскам не нападать в лоб, а зайти с двух сторон подальше, так, чтобы не причинить вреда своим же людям, одурманенным вином. Вэнь Юнь и Ши Шу, как и в первый раз, подвели свой отряд к лагерю противника и стали ждать сигнала. На этот раз ждать пришлось недолго, и когда отряд Вэнь Юня, заслышав сигнальные выстрелы, прорвался к заставе, то там уже развевались их знамена.

Как выяснилось потом, У Сы-сы, довольный успехами первого дня, не ожидал такого внезапного нападения и был застигнут врасплох. Когда в заставу ворвались отряды Лянь Ляна и Ян Яня, У Сы-сы погиб, пораженный стрелами, а семья его не успела скрыться и была взята в плен.

В доме У Сы-сы был найден жертвенник, на котором помещались две статуи: И Ди в образе женщины{515} и Ду Кан{516} в образе мужчины. Когда разбили эти статуи и опрокинули горевшие перед ними светильники, то вдруг налетел ветер, который развеял последние винные испарения над лагерем «Пьянство», и все находившиеся там люди сразу же пришли в себя. Остался лежать на земле только один Вэнь Ши, которого растоптали наступавшие в темноте отряды.

Тело Вэнь Ши положили в гроб, который поставили в том же храме, где стоял гроб Вэнь Сяо.

Дав людям один день на отдых, Вэнь Юнь оставил братьев Чжан Цзюй, Чжан Чжао, Чжан Фэнь и Чжан Ай с их отрядами охранять заставу «Пьянство», а сам с остальным войском направился к заставе «Несдержанность».

Недалеко от заставы, примерно в пяти ли от нее, Вэнь Юнь приказал остановиться и разбить лагерь. Тем временем лазутчики донесли ему, что заставу «Несдержанность» окружает лагерь, который тоже называется «Несдержанность», что весь этот лагерь окутан туманом и что вражьих войск нигде не видно… На следующий день Линь Ле подъехал к лагерю противника, вызвал на поединок У Ци-сы и вступил с ним в бой.

Но чем кончится этот поединок, известно будет в следующей главе.

Глава 98

Отважное сердце толкает Линь Ле
               противника вызвать на бой
Греховная плоть соблазняет Ян Яня
               пасть жертвой несдержанных чувств.

Вступив в бой с Линь Ле, У Ци-сы после двух-трех схваток сразу же повернул коня обратно.

— Вот-вот, веди меня в свой лагерь, — издевался Линь Ле, преследуя противника. — Я как разу хочу взглянуть, что это такое.

Как только Линь Ле вслед за У Ци-сы въехал в расположение противника, последний скрылся у него из виду, и Линь Ле вдруг очутился среди облаков, которые медленно проплывали мимо него. С земли поднимался легкий туман. Издали за облаками то появлялись, то снова исчезали горы и леса. Линь Ле сошел с коня, постоял с минуту, как бы собираясь с духом, и медленно двинулся вперед. Облака стали редеть, туман рассеиваться, и сквозь него пробились лучи солнца. Теперь на дороге стали попадаться прохожие, отовсюду доносился аромат цветов, слышалось щебетание птиц, и местность казалась очень привлекательной.

Вскоре Линь Ле подошел к высоким каменным воротам, на которых было высечено три слова: «граница горы Изъянной». Вдали действительно виднелась высокая крутая гора с неровными очертаниями. У подножья ее бесновался и свирепо рычал человек огромного роста, очевидно чем-то выведенный из себя. Затем великан с громким криком ударился головой о гору{517}. Раздался оглушительный треск, от которого в ушах у Линь Ле словно зазвенели колокола. И вдруг он увидел, как полгоры отлетело в сторону и развалилось. От страшной пыли, которая поднялась при обвале, стало совсем темно. В испуге Линь Ле бросился бежать.

— Ах, черт, — со страхом произнес он, остановившись наконец и едва переводя дыхание. — Никогда еще не видал такой крепкой башки! Но пусть она будет хоть стальная, — рассуждал он затем, — ведь нельзя же ею гору расколоть. Нет, это, по-видимому, воздействие того самого гнева, который в нем кипел. Ведь не зря же Мэн-цзы говорил, что дух, бесконечный в величии и силе, направленный на добро, но не на зло, способен заполнить все пространство меж небом и землей.

Пройдя немного дальше, Линь Ле увидел другого человека, который тоже, как видно, был чем-то крайне разгневан, и вдруг откуда ни возьмись огромный тигр, величиной с крупного буйвола, кинулся прямо на этого человека.