Цветы жизни (СИ)

Мороз, зараза, резал лёгкие, вырывая клубы пара у меня изо рта. Я оглянулся и заметил, как в окна на первом этаже и правда заглядывают тени рук с фонариками. Идиоты, чего вы ждёте? Что глупые-неразумные детишки в такой минус будут ночевать под окнами на первом этаже?

— Кайло, мне страшно! — проревел зверёк мне в шею.

Знаю, родная. Мне тоже.

— Всё будет хорошо. Держись крепче! — я поддал газу, проигнорировав то, что в глазах и без того темнело. Трапезничали мы все в эту последнюю неделю так себе, так что силы на побег шли не от общепринятого источника. Но, скажу я вам, энергия страха перерабатывалась организмом так, что мама не горюй! Уже через несколько минут мы были довольно далеко от красно-синего эпицентра локальной катастрофы. Уж не знаю зачем, но копы врубили мигалки.

Остановиться пришлось вынуждено: я выскочил за угол дома, но тут же спрятался обратно — улицу патрулировали машины, освещая всё кругом уже не фонариками, а прожекторами. И чем ближе к «цивилизации» мы продвигались, тем теснее становился свободный мир. В этот раз полиция вопреки обыкновению подошла к делу куда более обстоятельно, задействовав при поисках беспризорников большее число сотрудников. И гады словно чуяли, куда мы с Рей движемся, мешая нам выйти на безопасный маршрут.

К концу первого часа (точно не скажу, но ощущалось прошедшее время именно так), я вконец измотался, отчего стал опасно не осторожен, бредя по улице весь взмыленный, с прохладой, стекавшей по спине и теплом, разливающимся в груди от живого груза. Рей тоже выдохлась. Ненатренированные ручки были плохо приспособлены к тому, чтобы висеть на мне так долго, плюс находясь в постоянной тряске, хоть и за минусом того, что я поддерживал её, как мог, под пятую точку.

— Кайло.

Я стоял, уперев руки в колени, склонившись к белой земле и подставив крупным снежным хлопьям свою круглую, где-то не столь глубоко под курткой вспотевшую спину. Рей стояла рядом, по моему настоянию прыгая на месте, чтобы согреться. Я-то был всё время в движении, а она — в одной позе.

— Кайло!

Я всё никак не мог отдышаться. В горле стояла неправильная сладость. Хлюпнув носом и утерев простудную жижу дырявой колющей кожу перчаткой, я выпрямился и, прогнув как следует спину назад, чтобы размяться, вгляделся в ночь. Чернота и белые хлопья, залетающие в нос точно назойливые летние мошки. Не повезло и с этого края — мягкий снегопад постепенно сменялся метелью. Крупные снежинки встречались всё реже, ночь брала своё уже массовой атакой ледяного крошева, бьющего по впалым щекам.

— Кайло!

— Что?

— Я в туалет хочу!

Велика беда! Я нашёл ей подходящий угол за мусорными баками и помог поскорее расправиться со слоями штанов. Сделав свои дела, Рей оповестила «всё!» и также быстро мы в четыре руки упаковали её обратно, заправив всё как следует, чтобы мороз не кусал лишний раз голую кожу.

— Куда теперь? — она огляделась, поправив три тяжёлых белых помпона. Глаза её смотрели в пустоту проулка, но стоило им скакнуть к моему лицу, как я нашёл в них ожидание от меня какого-то несусветного подвига. Словно я в её глазах мог прорубить сейчас дыру в стене, открыв тоннель к безопасности, или дорога к нашему новому дому пролегала где-то совсем рядом.

— Больше не… — я махнул рукой и вновь согнулся, закашлявшись. Горло драло. — Больше… не могу бежать.

— Можем спрятаться! — «обрадовала» она меня идеей.

— Где?

— Там!

Я прикрыл глаза, уверенный в неприемлемости предложенного ею варианта. Наверняка же мусорные баки, рядом с которыми мы стояли! Что ещё это может быть? Но забираться в вонючий железный гроб я определённо не собирался.

— Не пойдёт… — просипел я и выпрямился, увидев, что она смотрит не на баки, а куда-то вверх. Мы стояли рядом с пяти- (или чуть больше) этажным домом. Старый, потёртый, оббитый кирпич в свете уличных фонарей был навскидку бордовым при свете дня. А на стене этого дома крепилось наше возможное спасение — лестница. Никакой балконной сетчатой структуры — только «рельсы и шпалы».

Мысли в голове забегали точно ошалелые. Мысль первая: вариант! Мысль вторая: ну, нет! Тупик ведь! Мысль третья: всего на пару часов! Мысль четвёртая: метель всё сильнее, да и ветер крепчает. Мысль пятая: копы рядом и всяко выйдут на нас в течение в лучшем случае десяти минут. Это единственный вариант. Ты же не хочешь, чтобы она вновь задышала перегаром своих бухарей-родоков, а вместе с этим и всё вытекающее?! Вот и потерпи до рассвета.

Шестая мысль была наравне с пятой завершающей: до рассвета я не дотяну…

— Ладно, отойди! — махнул я Рей сдвинуться в сторону и, подойдя ближе к стене, согнул на миг ноги в коленях и, спружинив, подпрыгнул вверх. Уцепиться за нижнюю ступень лестницы у меня не вышло с первой попытки — сорвался. Со второй тоже. Да кто только делает такие пожарные лестницы?! Не от пожара, так от перелома ног при спуске с неё пострадать можно!

Новая попытка оказалась всё же удачной — я повис в весь свой немалый рост на этой треклятой лестнице в чёрное страшное небо.