Цветы жизни (СИ)

По факту, определение «нормально» было совершенно неприменимо к тому, что я в действительности чувствовал. Даже по меркам того, кто зовёт своим домом улицу. Сиплый хрип, отдалённо похожий на слова, сильная заложенность в ушах и в носу, гудение в голове такое, словно внутри без устали работает маленькое зловредное существо со сверлом в лапках; вся спина — что натянутый чуть ли не на разрыв канат, тяжелейшие, неподъёмные ноги и руки, и в довершение лицо передо мной было слегка размытым — и так рабочий глаз один, и тот вглядывался и видел всё кругом сквозь пелену. А вот чего не было среди букета симптомов, так это нещадной дрожи в бесплотной самопроизвольной попытке согреть замёрзший организм — уже что-то. Не верю, что говорю такое, но воздух вокруг меня был по-настоящему тёплым!

Доктор, не в силах унять моё беспокойство за почти наверняка как и я продрогшего динозаврика, повторила в ответ почти те же жизнетворные слова:

— Она в соседней палате. С ней всё…

— Я хочу… увидеть её.

— Увидишь. Чуть позже.

— Нет… Сейчас, — даже хрипя, я звучал настойчиво, но что толку от моих потуг, когда…

— Сейчас ты слишком слаб. Ты получил сильнейшее переохлаждение; только чудом ничего не отморозил, учитывая, что условия к тому располагали. Анализы у тебя, конечно, плачевные, но, думаю, что не только из-за той ночи…

Белый халат передо мной красноречиво замер, умолкнув, будто в этой паузе был какой-то чёткий вопрос, который я отчего-то не просёк.

— Как тебя зовут? — начало допросу было задано доверительным, ласковым тоном, на который я нисколько не повёлся.

— Кайло.

— А фамилия?

— Рен.

— Ты можешь сказать, Кайло, почему вы с Рей оказались в такую погоду одни на крыше дома?

Знавший ответ и, не желая им делиться, я нахмурился, задумавшись совсем о другом.

— Как вы нас нашли?

— Фактически это был отряд полиции, — уступил милый доктор. — А нашли они вас по шапке.

— Что?.. — я решил, что ослышался, и принялся старательно вслушиваться в слова, хотя и от своего, и от чужого голоса гул в голове становился только сильнее.

— Шапка Рей с тремя огромными помпонами…

Это был тот редкий случай, когда простейшие слова могут внезапно разбить тебе сердце, и тут же с щемящим, тянущим в груди чувством собрать все его кусочки воедино.

— …Патрульные искали вас по округе всю ночь напролёт. Ваши следы в переулке засыпало снегом, но они наткнулись на детскую шапку, лежащую на крышке мусорного бака, она-то вас и спасла. Даже белую и засыпанную снегом её было видно и не трудно отряхнуть и осмотреть: довольно крупная и увесистая вещица для головки такой маленькой девочки, зато на ваше с ней счастье приметная… — закончила доктор Клэр отстранёно, с какой-то радостной грустью. На миг мне показалось, что она в курсе всей истории этой спасительной вещицы, вот так запросто и всё же удивительным образом подарившей нам с Рей вторую жизнь.

Из наполненной волшебным теплом реальности меня унесло в тот промозглый, слякотный день, когда я её смастерил. Это было больше года назад — с виду рядовая ситуация, но я к собственному удивлению помнил всё: как паршиво на душе мне было после смерти моего друга и брата; как умница Мариса придумала поддержать новенькую, устроив веселье не ей одной, но и всему дому; как глупышка Рей упорно не желала расставаться со своей трёхпучковой прической, ведь «мне моя мама их сделала!!!», так что я придумал альтернативу, присобачив ей плюс к одному ещё два помпона на шапку. Кто бы знал тогда, что эта странная цепочка приведёт к чему-то настолько несоизмеримо большему, чем каждодневному сохранению и дару тепла.

— Кайло? — говорящая реальность, стоящая рядом с моей койкой, что-то ещё от меня спрашивала, и я как мог сосредоточился на размытой женской фигуре перед глазами. — Как давно вы с ней живёте вот так? — спросила она до дрожи в голосе тихо.

Вот так? Что, кишка тонка назвать это «так» улицей и скитанием по углам подворотням? И пусть — плевать! Уже по тону дамочки ясно, что она сложила два и два безо всяких ответов.

Не знаю, почему, но меня её тактичность, вежливость или что это ещё была за чертовщина жутко разозлила. Мало мне случайной слезы, кусачей змейкой разъедавшей щёку, так кто-то рядом в добавок смеет подгонять за ней вторую такую же, пока первая гадюка неторопливо сползает по линии шрама.

— Это… — хрип, что звался моей речью, прервался кашлем, да таким глубоким и противным, что я на полном серьёзе приготовился узреть свои лёгкие, но выплёвывал я приступ за приступом только фонтан слюней. — Это вас не касается.

— Ошибаешься. Я обязана сообщить твоим родителям и родителям Рей о том, где вы и в каком состоянии, — также спокойно заявила доктор Клэр, пока я откашливался, и тут я вспомнил о родителях моей малышки, о том, что её ждёт в том доме.