Цыганочка без выхода

— Момент. — Ирка снова набулькала в стопки живительной влаги. — Мы не знаем, как была одета вчерашняя жертва и мог ли убийца рассмотреть ее выдающуюся фигуру. Предположим, что смог, признал соответствующей его маниакальным запросам, потому и пустил в ход нож. Но ты-то была упакована в толстое дутое пальто, оставляющее безграничный простор фантазии! Под такой верхней одеждой свободно можно было спрятать сумоистку, дистрофичку, горбунью, да хоть пару карликов на ходулях или многодетного австралийского кенгуру с полной сумкой потомства! Маньяк не видел твоей фигуры!

— Вот именно! Ты абсолютно права! — Я горячо согласилась со всем сказанным. — Значит, он выбрал жертву, когда она была без пальто!

— Он что, слепой?! Без пальто ты тощая, как швабра!

— Стройная, как кипарис, — поправила я. — И это я. А вот ты, моя дорогая, без пальто как раз самое то!

— Так себе рифма, — машинально сказала Ирка. И тут же забормотала: — Без пальто она самое то… Хороша, как нигде и никто… А наденет пальто и уйдет… И маньяк ее вновь не найдет…

Я безрадостно смотрела на поэтессу, дожидаясь, пока до нее дойдет то, что не дошло до маньяка.

— Боже мой!

— Вижу, ты поняла. — Я подтолкнула к подружке полную стопку, и она одним махом опрокинула ее в себя — явно не смогла проглотить внезапное знание, не запив его крепким спиртным. — Убийца принял меня за тебя!

— Значит, он наблюдал за нами в «Галерее», упустил нас из виду, когда мы пошли в уборную, а потом увязался уже за тобой, потому что ты вышла первой и в моем приметном пальто! — реконструировала историю подружка. — Что ж, из этого можно сделать вывод, что убийца определенно мужик. Если бы нас пасла баба, она не затруднилась бы зайти за нами в женский туалет.

Она побарабанила пальцами по столу, немного подумала:

— Нет, что-то здесь не сходится…

— Говори, — предложила я.

— Версия о маньяке строится исключительно на внешнем сходстве жертв, так?

— Не совсем так, еще учитывается место действия — всякий раз вблизи Городского Сада, — уточнила я. — Но главное — да, все жертвы высокие, красивые, фигуристые брюнетки. А что?

— А то, что накануне убили блондинку! И она, в отличие от тебя сегодня, вряд ли была в капюшоне или шапке, потому что вчера было тепло и сухо!

— Очень дельное замечание. — Я внимательно посмотрела на подружку. — Наводит на интересную мысль…

Я пощелкала пальцами, и сообразительная Ирка сунула мне в руку мобильник. Признательно кивнув, я набрала Настасью Мусоргскую и вкрадчивым лисьи тоном поинтересовалась:

— Настюш, не добавишь одну детальку к официальной информации?

— Смотря что тебя интересует, — уклонилась от прямого ответа осторожная пресс-дама.

— Вчерашнее ночное убийство женщины вблизи парка «Городской Сад». Скажи, жертву ограбили?

— Не похоже, сумку с кошельком нашли при ней.

— А в этой сумке, случайно, не было черного парика?

Ирка ахнула и прикрыла рот ладонью.

— Откуда ты знаешь? — помолчав, спросила Настасья. — Кто-то еще сливает тебе информацию из нашего ведомства? Зачем? Тебе не хватает официальных сообщений, они недостаточно подробны и драматичны? Так ты скажи, мы будем учитывать пожелания дорогого телевидения!

— Так, стоп, не горячись, твои релизы прекрасны, и они меня полностью устраивают. Мне просто нужно было проверить одно смелое предположение.

— Знала бы ты, где у меня сидят все ваши смелые предположения, — пробурчала Мусоргская.

— Знаю, не ты первая мне об этом говоришь, — утешила я приятельницу и на том откланялась.

Ирка посмотрела на меня круглыми глазами и встала с табуретки:

— Дай мне чистое полотенце и осветляющий шампунь, я срочно иду мыть голову!

— Потому что джентльмены предпочитают блондинок?

— Потому что маньяк предпочитает брюнеток!

Подружка ушла в ванную, а я залезла в почтовый ящик телепрограммы и наконец ознакомилась со свежей сводкой, присланной Настасьей еще до обеда.

Зарезанную блондинку звали Ольгой Ивановной Гусевой, ей было тридцать два года, она работала в ночном клубе «Птичка певчая» — выяснить все это полиции явно не составило труда, потому что целью убийства не было ограбление, вещи жертвы остались при ней. Почему ее вообще убили, было непонятно, и в своем кратком релизе осмотрительная Мусоргская даже не делала никаких предположений на этот счет, просто излагала факты: в таком-то часу, в таком-то месте обнаружен труп такой-то гражданки, убитой таким-то образом. Место и образ действий были мне неприятно знакомы: гражданку Гусеву ударили ножом в спину в том же самом проулке, хотя тело нашли уже на улице — умирающая женщина сумела сделать еще несколько шагов и оказалась в поле зрения дожидавшегося ее таксиста.

— Она ночью шла к такси! — уцепился за эту деталь мой внутренний голос. — Возможно, чтобы ехать на работу в свой клуб?

Я кивнула: в пользу этого предположения говорил парик в сумке жертвы. Возможно, он нужен был Ольге Ивановне для создания сценического образа знойной красотки — кто ее знает, как именно она работала в «ночнике». Может, у шеста плясала!