Цыганочка без выхода

Пока Ирка, невыносимо фальшиво распевая старые хиты Пугачевой, намывалась в ванне, я зашла на сайт ночного клуба «Птичка певчая» и выяснила, что специализация заведения — караоке. То есть стриптизерш там вроде не было, зато имелись штатные горлопаны и горлопанши, призванные разогревать публику. Фотографии этих работников сцены и микрофона были выложены в разделе «Наши звезды», но ни одной Ольги Гусевой я там не нашла. То ли на работу в клуб изначально принимали только женщин с экзотическими именами, то ли певички повально брали звучные псевдонимы.

— Как ты относишься к караоке? — спросила я Ирку, когда она выплыла из ванной в величественном тюрбане из полотенца. — Хотя зачем я спрашиваю, слышала ведь твое жуткое пение… Изменю вопрос: как ты относишься к походу в караоке-клуб?

— С какой целью? — уточнила подружка. — Только не говори, что для того, чтобы песни петь, ведь я прекрасно знаю, как к караоке относишься ты!

— Убила бы каждого безголосого соловушку, который в публичном месте тянет шаловливые лапки к микрофону, — кивнула я. — Но на сей раз готова воздержаться от репрессий, потому что хочу побольше узнать о вчерашней жертве. Это была некая Ольга Гусева, тридцати двух лет, сотрудница караоке-клуба «Птичка певчая».

— Я не против, можем съездить в клуб, но придется вызвать такси, потому что после спиртного я за руль не сяду, — предупредила Ирка.

— Такси так такси. — Я согласилась, хотя по спине потянуло холодком: Ольга Гусева тоже вызвала ночью такси, и что из этого вышло? — Но потребуем, чтобы водитель подал машину прямо к крыльцу подъезда и будем внимательно смотреть по сторонам, чтобы никто к нам не подкрался незамеченным!

Поступив именно так, мы заметно встревожили водителя такси, который тоже начал озираться и подолгу заглядываться в зеркало заднего вида. Пару раз он даже уходил от предполагаемой погони лихим виражом, сворачивая с центральной улицы в подворотню, что в результате несколько затянуло нашу поездку и увеличило счет. Но обычно экономная Ирка заплатила по счетчику, даже не поморщившись: ей явно нравилось все происходящее. Подружка чувствовала себя героиней остросюжетного кино. Как будто она была не моей подружкой, а Джеймса, так его, Бонда!

Караоке-клуб «Птичка певчая» помещался в подвале. Помимо лучшей звукоизоляции, это обеспечивало дополнительную развлекательную программу: волнующий аттракцион «Не сверни себе шею!» начинался прямо с порога. И без того опасную крутую лестницу затейники застелили красной ковровой дорожкой, которая в полумраке казалась почти черной, так что подслеповатым курицам вроде нас с Иркой ступенек было не разглядеть.

— Да, ночной клуб — это не для близоруких старушек, — ворчала подружка, слепо нашаривая опору вытянутой ногой.

Она самоотверженно шла первой, чтобы в случае чего падать не на меня — ввиду разницы наших габаритов это было бы смертельно опасно. Перила, на которые Ирка наваливалась своим немалым весом, подозрительно скрипели и тряслись, поэтому я предпочла держаться у стены. На ней были развешаны картины в массивных резных рамах, за их завитушки я и цеплялась. Заодно походя рассматривала изображенных на полотнах знойных красоток и быстро поняла, что это нечто вроде местной Доски почета с портретами лучших сотрудниц. Имена у них были — страшный сон работника провинциального ЗАГСа: Марианна Рамирес, Элеонора Нордвайн, Стелла Звездная…

— Масло масляное! — не выдержал филолог во мне.

— Что? Где скользко? — опасливо спросила Ирка, прекращая спуск в адские глубины, откуда вырывались цветные всполохи и какое-то тоскливое мычание.

— Стелла — это и значит «звезда», — объяснила я, для понятности потыкав пальцем в подпись под портретом. — Довешивать к такому имени фамилию Звездная — определенно, перебор!

— А девка-то хороша, — посмотрев на полотно, похвалила Стеллу Звездную моя добрая подруга.

Конечно, ей не мог не импонировать этот тип красоты, Ирка и сама являла собой его яркий образчик — с фигурой в виде контрабаса, к которому приделали руки и ноги из резных балясин. Контрабас на картине местами был затянут в алый шелк, а местами сиял коричневым лаком — Стелла Звездная явно не пренебрегала солярием. И не страдала излишней скромностью — разрез на ее платье был такой длины, что почти открывал тазобедренную косточку. И тату в виде подмигивающей рыбки прямо под ней.

— Хочу такое платье, мне тоже пойдет, — заявила подружка.

И она с ускорением двинулась вниз, на звуки тоскливой коровьей му-музыки — не иначе, спеша подсмотреть у эффектных певичек еще фасончик-другой.

С веселым стуком и треском прорвавшись сквозь занавеску из деревянных бусин, мы вошла в зал и огляделись. Народу в клубе было мало, наверное, мы рановато пришли.

— Присядем, пожалуй, — решила Ирка и заняла место за столиком.

Я упала в соседнее кресло. У меня буквально ноги подкосились — не выношу фальшивого пения! А двое у большого экрана пели про белого лебедя на пруду настолько фальшиво, что лично я на месте того самого лебедя поскорее заклевала бы эту парочку. А потом еще и утопила бы для надежности.