Цыганские сказания (СИ)

— Поспокойней, госпожа Хорват, здесь незамужняя барышня. А теперь высуньте язык, как можно дальше.

— Кхххххх…

— Вот и замечательно.

Я выполняю ещё несколько идиотичных указаний прежде, чем доктор успокаивается и отсылает сестру за Кристо.

— У вас, моя милая, небольшое сотрясеньице мозга, — поясняет мне врач, как будто я ещё не догадалась. — Такое бывает, когда на голову падают деревянные предметы. Мы вас тут несколько дней продержим в тишине и покое, покормим лекарствами, и встанете свеженькая и бодренькая.

— Где вы были, доктор, когда я гвазданулась о чугунную лестницу в усадьбе одного моего чудесного родственника, — боль потихоньку отходит, и мизантропия понемногу уменьшается до размеров одобряемой обществом лёгкой меланхолии. В палате, оказывается, горит только одно бра, а плафоны на потолке всего лишь тускло белеют. Несколько минут назад я могла бы поклясться, что комната залита светом.

— Это у вас от лестницы шрамик, да?

— Угу.

— Вот вы какая у нас опытная. Лестницу пережили — и шкаф переживёте. Главное, не падать духом, да, моя милая?

— Вы галицианин? — я, наконец, осознаю, что врач говорит с достаточно сильным славянским акцентом.

— Да, госпожа гвардии голова.

— Тогда какого чёрта мы говорим по-немецки?

— Наверное, потому что мы в Венгрии, госпожа гвардии голова. Что, полегче у госпожи головы с головой?

— Да, спасибо.

Кристо, как всегда, заходит без стука.

— Ну, вот и господин капитан. Я вас оставлю, но прошу не забывать, что комната находится под наблюдением и потому радоваться друг другу слишком бурно не надо, — схватывается врач. — Моё почтение.

Его старомодно-белый халат плохо скрывает пристёгнутую под мышкой кобуру.

Кристо подтаскивает к кровати стул, на котором прежде сидела медсестра, и садится на него верхом. Он так редко делает — только когда я отлёживаюсь после болезни. Как будто от этой ребяческой позы серьёзность ситуации хоть чуть-чуть уменьшится.

Ой, ну ладно, Лиляна, ты просто в очередной раз получила по башке.

— Ты как? У тебя на лбу здоровенный синяк — выглядит страшно.

— Кристо, — я стараюсь говорить настолько тихо, насколько возможно. Надеюсь, микрофоны не монтированы возле самой постели. — Кристо, ты понял, что произошло?

— Я был с тобой рядом. Ты дёрнула за ручку шкафчика, и дверца отломилась. Упала тебе на голову, — Кристо машинально тоже переходит на шёпот. — А что?

— Не-е-ет, она не так отломилась. У неё была повреждена верхняя петля. Потому что я не дёргала. Я за ручку едва взялась. Если бы ты смотрел в мою сторону, ты бы это увидел. Кое-кто нарочно повредил верхнюю петлю в дверце именно моего шкафчика. Пользуясь тем, что в раздевалке нет видеонаблюдения, только прослушка.

— Если ты так думаешь, почему ты рассказываешь об этом мне, а не Тоту?

— Потому что это сделала твоя сестра.

— Лиляна, тебе сейчас хочется найти виноватого… или тебе кажется, что ты точно нашла.

— Кристо, это сделала она. Девчонка повредила петлю.

— Ты это видела сама?

— Когда мы пришли в раздевалку, никого, кроме неё, там не было. Даже если она была одна там только пять минут, ей бы хватило времени. Вместо отвёртки можно использовать пилочку для ногтей, так все девушки делают.

— Лиляна, послушай…

— Нет, ты послушай. Она меня ненавидит, потому что думает, что я убила её мать. Раньше она только подкалывала меня, но могла пойти на глупость побольше. Она одержима местью. Первое, что она мне сказала — что намерена отомстить.

— Лиляна, ты послушай. Ринка живёт у нас днём и ночью. Если бы она действительно захотела отомстить, она бы уже запросто подсыпала тебе толчёного стекла в чай. Но она просто подросток, а подростки любят производить впечатление и пугать тех, кто им не нравится. Или кого они сами боятся.

— Кристо…

Взгляд моего мужа становится настолько лазерно-голубым, что я осекаюсь на полуслове.

— Из-за того, что она — дочь Люции, её задержали сразу же. Тот, наверное, только и ждал такого момента. И её, и ту дверцу проверили тысячу раз. Никто не трогал петлю, Лиляна, шурупы вылетели так, словно кто-то сильно дёрнул за ручку. Они просто вылетели, и всё. Ринка прошла все тесты. Она зашла действительно за пять минут до нас, но на звукозаписи не слышно ничего, что можно истолковать как выворачивание шурупов, и её отпечатки пальцев только на её шкафчике. Лиляна, посмотри на меня. Ты дёрнула дверь, потому что разозлилась на девочку, это правда. Уверен, её саму напугал такой эффект. Но она ничего не подстраивала специально. Лиляна, это просто подросток, она не хитроумный злодей. Максимум, что она может сделать — насыпать соли тебе в кофе.

— Кристо, нет, ты не понимаешь…

— Лиляна, если ты так боишься, я могу пойти и сказать ей правду. И тогда она будет ненавидеть меня, а не тебя.

— Ты с ума сошёл! Ты вообще чуть ли не единственный, кому она доверяет. Она совсем свихнётся! Её собственный брат — убийца её матери!

— Только поэтому я и молчал. Я не трус, Лиляна, мне просто жалко девочку. Но если ты считаешь, что она намерена тебя убить…

— Нет. Нет-нет-нет. Ты прав. Она мне солила кофе и делала пакости…

— Ты могла мне сказать?