Туда, где растет амарант

Смерть Урса, кораблекрушение "Отважного", осажденная Вальдивия, нападение у частокола, дуэль с канониром Пабло прямо на палубе, паэлья мамы Карлы, порезанные разбитой лампой ступни, над всем этим - бледное лицо Энрике. Мир, казалось, сделался вдруг огромным, завертелся, как стрелка компаса у магнита, а она в нем падает в темноту.

Энрике Суарес почувствовал, как жутко колет в плече. Он поморщился и попытался дотянуться до больного места. Тугая повязка. Глаза разомкнуть удалось с трудом. Мутно виделся деревянный потолок. Адмирал повернул голову и не сдержал сдавленного стона, а в голове снова помутилось.

Зато ухо уловило шорох материи. Как от женской юбки.

- Ты пришел в себя.

Он и не думал, что помнит голос Летиции.

- Лети?.. - пробормотал распухшим языком. - Что... где мы?

- В Вальдивии, - голос Лети звучал спокойно, даже удовлетворенно. Плеск воды, и на лоб ему опустилось нечто прекрасно холодное. За шиворот по шее мигом сползла отвратительно мокрая капля, за ней еще и еще. Энрике мысленно улыбнулся - раньше он не обращал внимания на такие вещи. Но почему-то в памяти стояло смеющееся лицо десятилетней Кри и то, как она ловит пальцами ног морскую пену на берегу. Не изменилась ни капельки.

А он...

Вальдивии?

Разве они не выбрались из этого пекла в ту ночь?

Свист стрел. Нападение у частокола.

"Я не собираюсь мерзнуть".

"Это моя жена".

"И ее... паж".

Энрике резко сел. Вся левая половина тела с готовностью отозвалась пульсом колющей боли.

Летиция вскрикнула, вскакивая.

- Ты что! Ляг немедленно! - и придержала его за плечи.

Но он не мог лечь сейчас.

- Где Кристина?

Даже то, как нахмурилась Летиция, он видел уже четко. Нахмурилась и сложила руки на груди.

- Я не знаю. Но, полагаю, капитан Суарес, вам лучше этот вопрос прилюдно не задавать.

Энрике сузил глаза в ожидании пояснений. Летиция вздохнула тяжело и сглотнула.

- В глазах местных ты - посланец короля к губернатору, а я - твоя жена. Нам выделили хороший дом и тебя первого осмотрел лекарь. У нас в городе есть статус и привелегии. Так что всякие... Кристины усложнили бы положение.

- Где она, я тебя спрашиваю, Лети?!

- Ты должен нести ответственность за свои слова! - воскликнула Летиция. - Не я назвалась твоей женой!

Энрике сжал зубы. Боль становилась невыносимой. Теперь жар охватывал и голову, зрение снова начало его подводить, и названная жена расплылась в пятно.

- Ответственность я понесу, это не твоя забота. Ответь на мой вопрос.

Летиция тяжело дышала. Словно раненной здесь была она. Поджала губы, а подбородок трясся. Это. Ее забота. Тоже.

- Я не знаю, - глухо ответила она и выбежала из комнаты.

Энрике упал на подушки. Она не знает...

Вокруг клубился вязкий аромат трав. Дурманил голову и тут же нежно обнимал, подхватывал, стоило ей уплыть по волнам прибоя. Кри пошевелилась неловко. Тело почувствовало повсюду прикосновение чего-то безбожно мягкого, и она с содроганием поняла, что лежит под звериными шкурами, и на ней ничего нет.

Кри распахнула глаза в смятении. Какая-то хижина, освещаемая неровными отблесками огня. Под потолком развешены пучки трав. Маленький очаг посередине, а над ним клубится зеленоватым ароматным дымом котел. Ни одной живой души вокруг. Кажется. Кри осторожно приподнялась на локте, другой рукой придерживая шкуры. Она лежала на земле, просто утопая в них. Вход в хижину занавешен цветастым одеялом, сбоку пробивается полоска света.

Кри несколько успокоилась. Стараясь не думать по-пуритански о том, кто же стянул с нее одежду и когда, почему. Волосы приятно заструились по плечам, щекоча спину. Хотелось улыбнуться. Она и забыла, как это - быть девушкой. Впрочем, она и не была ею никогда. Дома она была еще ребенком...

Дома. Когда она сможет отправить следующее письмо?.. Нужно написать и всучить его Венто. Этот мошенник непременно доберется до Консепсьона. А она...

Она может с ним и не идти. С ним рядом она становится слабой и ни на что не годной. Теперь она вспомнила. Как ей поплохело прямо по дороге сюда. Видимо, теперь она в деревне мапуче...

"На тебя обратили внимание как на женщину".

Кри поежилась. Она ведь не в хижине того размалеванного воина, правда?

К своему удивлению, не шее она почувствовала ту самую деревянную подвеску. Великолепно. Но пусть даже не думает... Она так просто не дастся.

Рядом со шкурами обнаружилось платье до колен из плотного материала. Подол его был оторочен бахромой и цветными нитками. Кри понравилось, хоть и непривычно.

Пришлось впору. Мама Карла осудила бы голые до самых колен икры. Только... ведь ей никто не оставил выбора. И... да что уж там, удобно, прости, мама.

Кожаные ботинки. Тоже вышитые. Натягивая их на ступни, Кристина с радостью обнаружила отцовскую шпагу, прислоненную к деревянному шесту, и мешочек с корицей. Привесила к поясу и почувствовала, как частичка ее прежней вернулась, соединяясь с той ею новой, еще непонятой самой собой, неизведанной.

Разметавшиеся по плечам волосы непривычно мешали. Кри расчесала их пятерней со всем старанием, небрежно заплела две косы и перевязала обрывками найденной ленты.