Тульпа

Сойдя с тротуара, Серфер неспешно пошел по мостовой. Он уже убедился, что в поселке не было ни машин, ни мотоциклов, ни даже велосипедов – еще одна странность, замеченная им. Подобные несуразности встречались тут на каждом шагу, но в единую картину они никак не складывались. Возможно, опыты КуДзу все же что-то сделали с его психикой. А возможно, он до сих пор находится в какой-то версии исправленной реальности, в которой рискует зависнуть надолго, если ничего не предпримет.

Вдоль улицы располагался ряд аккуратных коттеджей, раскрашенных в веселые яркие цвета. Перед каждым был небольшой газон с летней скамьей и парой-тройкой кустов или деревьев. На некоторых скамейках сидели люди, подставляя лица весеннему солнцу. Редкие седые волосы, изрезанные морщинами лица – почти все жители коттеджей были людьми пожилыми, давно перешагнувшими пенсионный возраст. Изредка попадались пары, но, судя по всему, местные предпочитали одиночество. Их лица, позы, невнятное бормотание казались Серферу какими-то неестественными, хотя в чем это проявлялось, он не смог бы сказать определенно. Просто было смутное ощущение какой-то скрытой неправильности происходящего – как и во всем этом странном поселке.

– Алешенька! – услышал Серфер чей-то сдавленный шепот.

Он оглянулся по сторонам – кроме него на улице никого не было. На тротуаре в кресле-каталке сидела худая старуха, протягивая к нему сухие сморщенные руки.

– Алешенька! Ну иди же ко мне!

Ее голос казался искусственным и оттого каким-то неприятным.

– Никакой я не Алешенька! – раздраженно бросил Серфер, непроизвольно ускоряя шаг.

Все-таки программа, – решил он. – Фактуры безупречны, детализация просто идеальная, полная иллюзия реала – но персонажи второго плана какие-то ненастоящие, и диалоги прописаны топорно. Баг на баге.

Он скосил глаза вверх. Маркера не было, но это еще ни о чем не говорило – КуДзу предупреждал, что к маркеру быстро привыкаешь, и потом уже невозможно его заметить. Интересно, – подумал Серфер, – если я все еще сижу в том кресле – сколько времени прошло в реале? Наверняка же здесь совсем по-другому чувствуешь время, иначе мне потребовалась бы полноценная система жизнеобеспечения.

Теперь надо было как-то сообщить КуДзу, что тест провалился, обман раскрыт и пора уже заканчивать опыт. Не сбавляя шага, Серфер поднял лицо к небу и довольно громко произнес:

– КуДзу, лагает твоя прога! Тут кругом одни психи!

Послышался сухой смешок. Серфер обернулся и увидел на ближайшей скамье высокого мужчину лет сорока, который в упор смотрел на него, даже не пытаясь сдержать смех.

– И что здесь смешного? – недовольно спросил Серфер.

– Как что? Ты ходишь тут уже третий день, и только сейчас догадался.

– Догадался о чем?

– Смешной ты. Сам же только что сказал, что вокруг одни психи.

Пазл в голове Серфера мгновенно сложился.

– Ты хочешь сказать, что этот поселок…

– Дурдом! – радостно перебил его мужчина и снова рассмеялся. – Видел бы ты свое лицо, парень! Да ты присаживайся.

Он слегка подвинулся, освобождая место. Серфер послушно сел рядом. Мужчина протянул ему руку.

– Будем знакомы. Меня зовут Роман.

15 лет 20 дней, день

Рассказ Романа почти ничего не добавил к той картине, которую дала Серферу первая вспышка мгновенного понимания. Действительно, весь поселок был одним большим домом скорби, где доживали свой век старики с угасающей психикой, в основном с сенильной деменцией и альцгеймером. Других диагнозов было заметно меньше, но всех жителей объединяло одно – никто не знал всей правды о своей болезни. Пациенты жили в коттеджах и считали себя просто пенсионерами на заслуженном отдыхе, а весь персонал, врачей и санитаров, принимали за продавщиц, поваров, официанток и прочих соцработников, чьи обязанности врачи успешно выполняли. Санаторий был промежуточным карантином, где осуществлялись первичная диагностика и отбор – на постоянное жительство в поселке оставляли только неизлечимых. Туда же переезжали и больные, потерявшие способность самостоятельно обслуживать себя.

Самым неприятным в этой истории было то, что диагностика, по словам Романа, могла затянуться и на месяцы; жизнь в поселке текла медленно и неспешно. Никто никуда не торопился. Услышав такой прогноз, Серфер ужаснулся. Похоже, он все-таки вернулся в реальность, и эта реальность повернулась к нему не лучшей стороной.

– Так беги отсюда, – посоветовал Роман в ответ на его сетования.

– Поймают же, – возразил Серфер.

– Наоборот, именно этого от тебя и ждут. Это здесь вроде теста на нормальность. Пациента, сумевшего самостоятельно разобраться в здешних порядках и выбраться из поселка, можно считать здоровым. Во всяком случае, так было раньше. Хотя с тех пор здесь закрыли столько лазеек, что сбежать отсюда, наверное, сможет лишь настоящий псих.

– Шутишь? – не поверил Серфер.

Роман широко улыбнулся, обнажая крупные зубы.

– Может и шучу. Я ведь тоже пациент.