Туман и гроза (СИ)

Вот только Николай даже сквозь холодный ток ярости и гнева ощущает биение звеньев якоря. Возможно, когда-то Шорохов и хотел, чтобы один уничтожил другого, и остался лишь сильнейший, но он ошибся.

Одиночество — слабость и тьма без просвета, без крови на двоих, пролитой над костром среди полночных теней леса и скрипа деревьев.

За миг до любого мимолётного движения дверь кабинета открывается, и в проеме появляется Варя с подносом в руках, успевшая сменить вечерний наряд на простую юбку и блузку.

— Кофе, как вы и просили. Игорь Евгеньевич, я же правильно помню - горячий шоколад с перцем? Ну, вы и надымили! Яков приедет через полчаса. Аманда тоже в пути с теми документами, которые вы просили. Ночь будет долгой, да?

Варю явно не смущают трое мужчин-стражей на грани взрыва с кинжалами в руках и рычащий пёс, когда она ставит поднос на стол между ними троими, раздвигая дощечки для свободного пространства.

— Летучка через десять минут, не опоздайте!

Когда за ней закрывается дверь, все трое опускаются обратно на стулья и разбирают чашки с ароматным паром. Некоторое время только молчат, каждый в своих не самых светлых мыслях. Наконец, Кирилл нарушает повисшую тишину:

— Но чего хочет Григорьев сейчас? Почему он закапывается не в мир теней, а атакует Москву? И как сюда вписываются исследования с магией крови?

— Именно это я и пытался выяснить последние два года, и не только. Не удалось ничего найти, все следы вычищены. Что до Москвы… он хочет показать, как слабы стражи-сухри. И что мы ни с чем не справляемся. Он что-то затевает сейчас, раз вылез так показательно и ярко.

— Ваши запоздавшие откровения очень кстати, конечно. Мы всё ещё топчемся на одном месте. Что дальше?

Шорохов с явным раздражением ставит чашку обратно на поднос и барабанит пальцами по набалдашнику трости. По окнам начинает стучать тихий ночной дождь, и Николай чувствует накатившую волной усталость. Он хочет выйти сейчас под холодные струи и впитывать их в себя, смывать липкое ощущение смертей и всех разрушенных жизней в угоду призрачному сладострастию власти и неведомой силы.

Он — страж и не может себя представить никем другим, но лучше бы закрыть напрочь мир теней от всех жаждущих знаний.

Николай вдруг вцепляется руками в стол и чувствует, как его ведёт, а кровь будто бурлит всем жаром огня. Перед глазами мелькают яркие пятна и разноцветный хоровод бликов, а во рту ощущается металлический привкус крови.

Силуэты вокруг вытягиваются и плывут. Он видит, как из глаз Кирилла, с его плеч, рук и груди стекают густые тёмные чернила, а каждое движение оставляет в воздухе чёрный всполох.

Пёс низко рычит, один бок гниёт, и сквозь плоть и копошащихся червей видны изогнутые белые кости, шерсть слиплась от крови, а с клыков капает ядовитая слюна. Сам Шорохов — калека с обрубком ноги, а из-за плеч скалятся тени тысячью острых игл-зубов.

— Коля! Что с тобой?

Голоса растягиваются и теряются, и Николай закрывает глаза. Он слушает не взволнованные крики — а тихий и оттого безмятежный стук дождя по окнам кабинета. В его шорохе прячутся воспоминания о тысяче осенних ночей с запахом глинтвейна, огоньками свечей и смехом в чьём-то доме.

Когда он открывает глаза, то первым делом видит Кирилла, который стучит ящичками шкафа в поисках эликсира, который прописали лекари. Не слушает возражений и быстро болтает в узкой высокой колбе смесь. Он никогда не любил алхимию и зельеварение, но знает наизусть все рецепты, которые выписывают Николаю.

Никаких чернил, гниющей плоти или теней.

А Шорохов выглядит на удивление обеспокоенным. Подрывается со стула и шагает по кабинету без всякой трости, хромая на больную ногу. Коротко уточняет:

— Что произошло?

— Это похоже на то, что было сегодня в мире теней. Глюки с кошмарами. Я в порядке.

— Ты себя со стороны видел? — едва ли не хором говорят Кирилл с Шороховом.

Николай сдерживает нервный смешок и прячет улыбку за глотком эликсира, раздираемый в сердце противоречивыми эмоциями. Ему ещё тяжело осознать, что так много было сделано из-за гордыни и прошлых обид двух стражей, которые что-то не поделили. Шорохов никогда не признавал слабости, а Олег поддался тени, не смог ей противостоять и вряд ли оправдал ожидания.

Всё дело в людях и их предрассудках, как любит говорить Саша.

Но сейчас, глядя на то, как Шорохов обеспокоенно мечется по кабинету, явно размышляя про все события, Николай понимает, что он не просто так появился в клубе. И только тогда, когда и сам маг-тень. Когда обоих его учеников раскидали, как щенят, и зажали в тиски перед смертью. Словно Олег довёл атаку до опасного и крошащегося края, но остановился в последний момент, стоило появиться Шорохову.

— Игорь Евгеньевич, а вы что-то знаете о магии крови?

— Не так много. Ею когда-то интересовался Олег, но забросил. Слишком сложная и опасная штука, которая требует непростых ритуалов и отдачи от самого мага. Это было ему не по зубам.