Туман и гроза (СИ)

Кирилл едва дёргает уголками губ в подобие кривой усмешки, на которую нет сил, и подныривает под руку Николая в кабинет к Шорохову, который всё это время наблюдал за прикрытой дверью с холодным любопытством естествоиспытателя. Трость вращается в его пальцах, а свет отражается на металле дорогого портсигара с эмблемой Службы.

— Вы закончили шептаться? Тогда давайте к делу.

— Давайте, — Кирилл усаживается прямо на стол, опираясь одной ногой на пушистый ковёр. — Что это за хрен со сворой теней? Что у него за старые счёты то ли к вам, то ли к нам?

Пёс, ощутив какое-то недовольство на своего хозяина, поднимается лоснящейся чёрной громадиной и низко рычит. Кирилл равнодушно выпускает вниз в него струйку дыма, а Шорохов только цокает языком.

Николай спокойно листает документы на почте, но откладывает телефон в сторону, когда вместо дыма и рыка начинается нормальный разговор, и за долгое время Игорь Евгеньевич говорит спокойно. На равных с двумя стражами, которых сам же воспитал потом и кровью.

Он кидает на стол тонкую коричневую папку из Архива, Кирилл быстро листает материалы в ней под короткий рассказ.

— Знакомьтесь. Олег Григорьев, бывший страж-милин. Я не знаю, что он сейчас затеял, но всё сводится к одному — к миру теней и противостоянию милинов и сухри в нём.

— В Службе есть и те, и те, — резонно замечает Кирилл. — В чём проблема?

— Крайне мало — и это сейчас. А двадцать лет назад и вовсе были единицы, потому что считается, что мир теней отзывается только сухри. Вам ли этого не знать.

— Григорьев хотел стать стражем? — уточняет Николай. — В чём проблема?

Шорохов тяжело встаёт и подходит к широкому шкафу-картотеке у стены и вставляет маленький ключик в один из ящичков между каталогом трав мира теней и рецептов с вытяжками яда. Лёгкий щелчок и облачко дыма — и ящичек-иллюзия испаряется, открывая потайной кармашек с ровной стопкой деревянных табличек. Такие Кристина и Саша изучали долгими вечерами в Архиве, а потом бурно обсуждали, что на них написано.

Николай быстро отправляет Саше сообщение, пока на столе Шорохов выкладывает пасьянс из выжженных по дереву записей кого-то из стражей. Под заклинанием дощечки нагреваются, и пахнет можжевельником и хвоей, а ещё — сладковато маслом, которым пропитана и форма стражей.

— Вот проблема. Это записи одного стража девятнадцатого века, который открыл, что мир теней не просто многослоен — он скрывает что-то ещё. Здесь, — Шорохов поочередно указывает на дощечки, — его записи. Я смог расшифровать не все. Именно их когда-то нашёл Олег и стал одержим идеей, что в мире теней…

— Скрыт ещё мир духов воды и воздуха? — Николай озвучивает то, что рассказал в клубе Саша после их исследований с Кристиной.

— Да. И если до него дотянуться, то и милины получат большую власть над миром теней, смогут узнать его тайны и могущество. Как некоторые в это верят.

Николай смотрит на Шорохова с некоторым ужасом и безумной, совершенно безумной догадкой, от которой стынет кровь. Он всегда считал его если не эталоном наставника, то тем, кто вёл их к знаниям, кто давал тяжёлые уроки выживания с целью воспитать хороших стражей.

Благодаря той жёсткости Николай стал тем, кто есть сейчас. Хотя вряд ли когда-либо задумывался, а хотел ли чего-то иного.

Шорохов выбрал их двоих в личную свиту — отчаявшегося подростка-упрямца, который жаждал стать стражем, и неконтролируемого мага огня и земли с мощной силой. Не ради Службы или безопасности мира людей, а личной выгоды. Николай смотрит в холодные глаза Шорохова, направленные прямо в его сердце, и медленно произносит:

— Поэтому вы отправили нас в глубокие тени. Вам плевать на исследование мира теней, только бы дотянуться до мира духов раньше Григорьева. В конце концов… если бы вы сами получили те знания, это отличный козырь в игре с милинами. Дорожка в их личный трепетный рай — Яков бы многое отдал за такое. Но почему не вы сами?

Кирилл замирает каменным изваянием, и тьма крадётся чёрным пологом вдоль потолка. Огни в лампах вспыхивают вдоль стен, и пёс снова беспокойно рычит, припадая на передние лапы.

Николай смотрит только на Шорохова и ждёт его ответ, уже зная, что прав.

— Потому что мы с Олегом попытались. И не дошли — увязли там же, где и вы. И им овладела тень. А я предупреждал, что не получится! Что он — всего лишь милин! И им не место среди стражей. Пусть ковыряются в Бюро и Управлении. Служба — огонь и взрытая земля, только так.

— Сукин сын! — не сдерживает своей ярости Кирилл, хлопая ладонью по столу. — Из-за каких-то ваших идеалов и давних споров у нас теперь здание теней в городе? Смерти? Сколько ещё погибнет от ваших игр, у кого круче яйца?

Николай вскакивает с места и в мгновение ока вытаскивает кинжал, заметив знакомый блеск стали в ловкой руке Шорохова.

Учитель и двое учеников, которые обратились против него самого.

Ещё немного — и война начнётся прямо в этом кабинете. Не зря они когда-то сошлись, пусть и своеобразными путями, но каждый теперь достойный противник другим.