Туман Луизианы

Больно прикусив нижнюю губу, сдерживая рвущиеся наружу рыдания, Луиза завозилась в затхлом бочажке, пытаясь подняться. Гордо отвергнув протянутую руку, она попыталась отряхнуться, расправив обрывки ткани, спереди едва прикрывавшие колени. Приподняв в удивлении брови, Томас выразительно посмотрел на ее ноги, затем перевел взгляд на куст и весело хмыкнул. Проглотив язвительный ответ, содержащий в себе наставление о том, как должен вести себя джентльмен, увидев, что с одеждой леди произошел конфуз, Луиза вдруг представила, как выглядит со стороны, и, не удержавшись, фыркнула. В следующую секунду они оба громко смеялись, глядя друг на друга искрящимися глазами. Остаток пути до дороги прошел в благодушном настроении. То и дело Томас или Луиза начинали тихонько хихикать, качая головой.

Дорога вынырнула из зарослей, топкая, нехоженая. Ни одного свежего следа со времени дождя. Спутники уныло смотрели на месиво, раскинувшееся перед ними, прикидывая, не легче ли брести по лесу.

— Когда я попаду домой, первым делом прикажу приготовить ванну, — ворчал Томас, пытаясь счистить с сапог комья налипшей грязи. Те разлетались в стороны, шлепаясь на дорогу и поднимая брызги.

— Боюсь, я буду первой в очереди, — мрачно откликнулась Луиза, бредя справа. Туфли она несла в руках, оборванный подол волочился за спиной. После первого же шага по дороге Луиза чуть не потеряла свою обувь, а посему решила, что разницы между тем, чтобы идти босиком или обутой, нет никакой. И теперь она ехидно поглядывала на Уоррингтона, который тихо шипел, выдергивая сапог из очередной топкой ямы.

— Я не упоминал, что я не джентльмен? — вдруг спросил Томас, оборачиваясь и пристально смотря на Луизу. Она замерла, недоуменно глядя на него, нахмурившись.

— Упоминали.

— Я не уступлю вам право первой принять ванну, — победно проговорил он и вдруг широко улыбнулся. Из уголков глаз разбежались смешливые морщинки, и солнце, будто специально пробившись сквозь густую листву, вспыхнуло небесной голубизной в его глазах. Луиза, как завороженная, залюбовалась, кажется, даже слегка приоткрыв рот. Не заметив ее восторга, Томас хмыкнул, довольный, что она не стала возражать. Луиза же, опомнившись, подобрала юбки и поспешила за удаляющимся опекуном.

— Эй! Что значит, вы не уступите?! — Она громко шлепала босыми ногами по грязи, нагоняя Томаса. — Я заслуживаю ванну не меньше, чем вы! Даже больше!

— Как хозяин «Магдалены» я пользуюсь всеми привилегиями, которые дает это почетное звание, — невозмутимо проговорил Томас, не оборачиваясь. — Вы подождете. Думаю, — тут он резко обернулся и смерил Луизу красноречивым взглядом смеющихся глаз, — вы можете подождать в конюшне, пока с вас не стряхнут всю грязь, что успела на вас налипнуть.

— Ну, знаете! — задохнулась от возмущения Луиза, сделав шаг, но не удержалась и покатилась вперед, испуганно размахивая руками. Томас успел ее подхватить, но сам не смог устоять, и они вместе повалились на дорогу. От резкого падения у Луизы на миг перехватило дыхание, и она зажмурилась, ожидая громких ругательств. Но Томас, на которого она свалилась, лишь громко выдохнул, заскрипев зубами. Осторожно приоткрыв глаза, она встретилась с ним взглядом. Дыхание снова перехватило, и на этот раз падение было совершенно не при чем. Его глаза были так близко, что Луиза могла видеть каждую ресничку. Томас укоризненно смотрел на нее, терпеливо ожидая, пока она поднимется, но Луиза, к своему стыду, не желала двигаться с места, прикованная его взглядом. Наконец он не выдержал и красноречиво завозился, заставляя Луизу вздрогнуть и, оттолкнувшись ладонями от его груди, подняться. Томас тут же оказался рядом, встряхнув головой, как большой пес, вылезший из воды. С кончиков волос веером разлетелись грязные капли.

— Вы это специально сделали, — обвиняющее проговорил он. Но весь эффект от нравоучительного тона рассеялся, стоило на его лице вновь расцвести широкой мальчишеской улыбке.

— Нет, — покачала головой Луиза. — Но вам полезно. Пока вас будут отчищать в конюшне, я займу вашу ванну! — И, стараясь не думать о том, как двусмысленно звучат ее слова, Луиза вздернула подбородок и, обойдя Томаса, гордо зашагала вперед. Губы ее против воли растянулись в улыбке: теперь она точно знала — стальные. Его глаза. Стальные, как лезвие японского меча, висевшего у отца в кабинете. С темными прожилками и двумя крохотными коричневыми точками у самого зрачка на левом глазу. Бережно лелея это открытие, она задумчиво шла, не обращая внимания на крики Томаса за спиной.

— Да остановитесь же! — Он схватил ее за плечо и резко развернул. — Стойте! Слышите?

Луиза послушно прислушалась, недоуменно нахмурившись. Лес над их головами шумел на ветру, перекликались птицы. Где-то за дорогой плюхало в болоте. Но вскоре она различила едва заметный мерный стук, который вскоре показался ей самой прекрасной музыкой на свете. Обернувшись к Томасу, она радостно подпрыгнула и захлопала в ладоши:

— Это ведь лошади! Правда?! Это лошади!