Туман над Токио

Благоприятная атмосфера, установившаяся в гримёрной после того, как девушки наелись сливочно-клубничных пирожных, сменилась мощной магнитной бурей, и у меня, метеочувствительной, участилось сердцебиение и подкосились ноги. Всевышний бархатный баритон похвалил не душевные качества английской леди, не её англосаксонскую любознательность и интеллект, не романтическую тягу к дальним берегам, а анатомическую часть тазобедренной области и это смехотворное событие привело в действие альфа-излучатели девичьих извилин, посылающие в мою анатомическую структуру флюиды: уничтожим!

Татьяна, закончив поправлять грим, резко встала. И… устроила стриптиз. На ней были только мини-трусики «Т-стринг»[111] и прозрачные колготки. Она принялась неврастенично бегать по гримёрной, копаться в сумке, тыча в меня оголёнными ягодицами, делать упражнение «наклоны вперёд», причём её задняя часть, как кратер вулкана, намеренно была повёрнута в мою сторону. А Аска хохотала, уже не владея собой и оповещая весь наш этаж:

– О, Татьяна, вот это попа! И почему ты не носишь короткие юбки? У тебя та-а-акие ножки! Ха-ха-ха! Твоя попа – действительно великолепная!

Агнесса добавила жару в поп-оргию:

– Мужики любят задницы!

Мива не выдержала и, взяв канцелярскую книгу, с достоинством покинула стриптиз-клуб. Рена и Каори, чтобы не выделяться из массы, хихикали.

– Слушайте! – с тяжёлой одышкой произнесла стриптизёрша. – Выхожу я как-то из метро около Императорского дворца… А за мной мужик… Я прибавляю шагу, и он не отстаёт… Догнал меня почти бегом и говорит: У тебя такая классная «жэ»! Можно потрогать? Десять тысяч йен дам!

– И что?! Дала потрогать?! – в унисон закричали веселушки.

– Ага! Чёрта с два! Послала его на фиг! – оскорбилась Татьяна.

То, что происходило в нашей гримёрной, наводило на мысль, что умственный коэффициент некоторых размалёванных театральным гримом гомо сапиенс не доходил до среднего уровня. А посему мне оставалось заткнуть уши вкладышами, врубить во всю мощь «Золотой город» и вперить глаза в мобильный, ища недорогие билеты, чтобы уехать к маме после окончания гастролей.

Стриптизёрша угомонилась. Аска дёрнула меня за руку:

– Убавь звук плеера!

Голос Кейширо-сан заставил всех замереть:

– Девушки-и-и! Распишитесь! Вам подарок!

Татьяна, ойкнув, спрятала попень за вешалку с реквизитом. Агнесса вскочила получать от маэстро посылку и медовым голосом пошутила:

– А где расписаться? На стенке, что ли?

Кейширо-сан, хохотнув, затопал к лестничной клетке.

– Таня, Нагао-сан прислал гамбургеры! Из Макдональда! Наши любимые! С мясной котлетой! – чуть не падая в обморок, заверещала приёмщица товара.

Таня так и не надела спортивные брюки и трясла булками, скача от избытка чувств. Плоская коробка с семью гамбургерами, в свою очередь, тоже заскакала по циновке. Агнесса за компанию добавила топота и неуёмной радости.

Вернулась Мива с поднятыми от недоумения бровями. Имея диплом зубного врача и канцелярскую книжку подмышкой, она, несомненно, обладала умственным коэффициентом, достаточным для того, чтобы не участвовать в стриптизе и диких плясках вокруг гамбургеров. Желая отгородиться от вакханалии, она не медля включила «тостер» и приступила к распарке лица.

Каким-то чудом мясные гамбургеры обуздали вновь вспыхнувшую антипатию к моей персоне, а также усмирили зычную рекламу нижних полушарий Татьяны.

Минут через двадцать, так и не притронувшись к своей доле яства, я сходила на балкон проветриться от мясного запаха. Но там курил Абэ-сан. Во избежание беседы с ним на языке, маскирующем внятную мысль и компостирующем мозги аллегорией и аллюзиями, я раскланялась и дала задний ход. В кулуаре эхом разносился девичий визг: «Уииии! Пончики Мистер Донат!» Из нашей гримёрки пятился адъютант господина Нагао со следами губной помады на щеках. Видимо, подружки уже не владея собой, расцеловали Кейширо-сан за ещё одну доставку их любимого товара. Я заперлась в душевой, и, пустив воду из крана, отсиделась там, ожидая конца истерики.

Страсти накалялись и мне пора было укрываться в интернет-кафе возле перламутровой высотки – аммонита. Пальто висело в гримёрной. И сумка с кошельком там же. Поэтому доступ к интернету пролегал только через шлифовальный цех.

Из зеркала, того, что буквой «г», меня буравил взгляд победный, а из дальнего углового VIP-места – торжествующий. Сразу отступать было стратегически нецелесообразно и я, точно монах дзен[112], отрешившись от всего земного, нависла над мобильным, отвечая на СМС-сообщение Анабель.

Татьяна, Агнесса и Аска сыто переговаривались, обсуждая вкусовые качества пончиков с шоколадной глазурью, как будто это были блинчики «Бель Эпок» из дорогого французского ресторана «Ля Тур Д ‘Аржан». Тут вновь послышался строевой шаг…

Бывший военный Кейширо-сан держал в руке, как связку гранат, огромные бананы, выгнутые наподобие гондол. Никто не запищал, не запрыгал, не пошевелился, а тем более не бросился целовать курьера. Только гнетущее недоумение…

Фрукты, не принятые на ура, легли на циновку и глашатай невнятных мыслей кумира быстренько смотался.