Читаем Туманные аллеи полностью

В общем, Валера весь трясся, даже некрасивый стал, я лицо в сторону отвернула, а на меня из травы, сейчас будет смешно и грустно, хоть и противно, но из правды слов не выкинешь, в общем, на меня смотрит какашка. Да свежая, еще пар от нее идет! И запах, конечно. Возле парка почему-то туалета не было. То есть был, но на отшибе, в кустах, туда девушки боялись ходить, парни тоже – там караулили хулиганы и деньги отбирали. Вот и гадили где попало. И я Валере говорю: ты места лучше не нашел? И показываю. Его перекосило, весь настрой сразу сшибло.

Вот…

Потом мы не виделись сколько-то.

Потом смотрю, он мимо дома прошел. Туда, сюда. Я дома была. А он ходит. Я выглянула: Валера, ты чего? Да я так. Может, прогуляемся?

Прогулялись, он извинялся, что так себя вел. Я хоть сама молодая совсем, а он мне казался вообще мальчик. Третий курс у него был, лет девятнадцать- двадцать.

Начали мы с ним как бы дружить. На танцах танцуем, в кино сходили. Целуемся, обнимаемся, но больше ничего. Один раз были дома, тетя Римма на смене работала. И такое настроение на меня нашло, очень мне стало его жалко. Как ребенка просто. И я все сделала так, что у нас все получилось. Он счастливый был. И я тоже. И начали встречаться каждый день, он то в увольнительную законно ходил, то сбегал. В любви признался. Вы спросите, чего мне, дуре, было еще надо? А дура умная оказалась, вот и все. Потому что я видела, что я его люблю, а ему тоже любви хочется, но он еще никого не нашел, а со мной что-то получилось, ну, пусть тогда со мной, пока никого другого нет. Всем хочется любви, никто не хочет один быть. Вот и он.

И тут я залетаю. Беременность. Срок небольшой, но все равно назад не вернешь, само не рассосется, надо что-то делать. Признаюсь тете Римме, она ругается. А с абортом проблема. Они разрешались тогда, но в больнице у нас работала женщина, которая из нашего села, и она сказала бы моему отцу, а тот бы меня убил. И тете Римме досталось бы. А она опытная, она себе выкидыши несколько раз устраивала. Решила мне тоже устроить. Поила травками какими-то, молоко еще, помню, с йодом, я чуть не отравилась, потом в бане нагрела мне лохань и усадила чуть не в кипяток, я всю кожу ошпарила себе. Но выкидыша не получилось, зато начало там внутри что-то гнить с кровью. Погиб зародыш, но не вышел. Меня в больницу.

Позор, скандал, не хочу даже рассказывать. Уехала обратно в деревню. Правда, потом опять вернулась.

Но Валере ничего не сказала. То есть сказала, но не впрямую, а сказала так: Валер, а вдруг у нас ребеночек будет? И он так испугался, смотрит на меня враждебно, как на чужую. И я подумала: я ведь правда чужая для него, не любит он меня, зачем я человеку всю жизнь испорчу?..

Могла бы все сказать? Могла. Женился бы он на мне? Да запросто! Не я первая, не я последняя, та же Вика так замуж и вышла. Мы это называли: через залёт.

Но я не только замуж хотела, я хотела, чтобы меня человек любил. Конечно, рожать надо было, а не фокусничать, но это я сейчас говорю, а тогда… Счастье еще, что я детородная осталась, две дочери, муж теперешний мой, Игорь, в зубах их носил. А сейчас внуков носит. Близняшки от Веры и целых трое от Наташи, два парня и девчонка. Счастье полное. С Игорем у меня такой любви не было, как с Валерой. Я тогда уже в профком выдвинулась, потом заочное кончила, мастером стала, а Игорь инженер. Характер спокойный, человек добрый, отличный. И меня очень любил. Я так скажу, замуж надо выходить не за того, кого ты любишь, а за того, кто тебя любит. Опять Вику вспомню, ее муж года через два-три так бил, что чуть до смерти не убил. За то, что она его на себе женила. А ведь хвасталась сначала. И чего? Так и разошлись. А после этого у нее еще два мужа было или три, а потом и вовсе спилась и от этого померла. Я считаю, закономерность. Если ты кому-то жизнь испортишь, тебе тоже сладко не будет.

Валеру мне жалко. Мне очень жалко, что у нас не получилось. Зато, надеюсь, он нашел кого-то, полюбил, счастлив. С другой стороны, Игорь вот тоже обижался, он тоже чуткий, как и я: ты, говорит, вышла не по любви, а по расчету, что я был инженер с перспективой, и тому подобное. Я отшучивалась. А прошло время, все выровнялось, уже как бы тоже люблю. Прикипела. Семейная жизнь, сами понимаете. Люди становятся как сиамские близнецы. Получается, ты по любви, или он по любви, или оба по любви, а иногда и оба не по любви, а конец у всех один, правда? Если люди нормальные, всегда ужиться можно.

Но иногда думаю: а вдруг я ошиблась, вдруг Валера меня тоже все-таки любил?

Хотя нет, вряд ли.

Такая вот история, ни смысла, ни морали, а просто, как вам сказать… Факты из жизни.

Вторая жена, второй муж

Тут-то и началось между нами что-то тайное, какая-то греховная близость.

И. Бунин. «Кума»
Перейти на страницу:

Все книги серии Классное чтение

Рецепты сотворения мира
Рецепты сотворения мира

Андрей Филимонов – писатель, поэт, журналист. В 2012 году придумал и запустил по России и Европе Передвижной поэтический фестиваль «ПлясНигде». Автор нескольких поэтических сборников и романа «Головастик и святые» (шорт-лист премий «Национальный бестселлер» и «НОС»).«Рецепты сотворения мира» – это «сказка, основанная на реальном опыте», квест в лабиринте семейной истории, петляющей от Парижа до Сибири через весь ХХ век. Члены семьи – самые обычные люди: предатели и герои, эмигранты и коммунисты, жертвы репрессий и кавалеры орденов. Дядя Вася погиб в Большом театре, юнкер Володя проиграл сражение на Перекопе, юный летчик Митя во время войны крутил на Аляске роман с американкой из племени апачей, которую звали А-36… И никто из них не рассказал о своей жизни. В лучшем случае – оставил в семейном архиве несколько писем… И главный герой романа отправляется на тот берег Леты, чтобы лично пообщаться с тенями забытых предков.

Андрей Викторович Филимонов

Современная русская и зарубежная проза
Кто не спрятался. История одной компании
Кто не спрятался. История одной компании

Яне Вагнер принес известность роман «Вонгозеро», который вошел в лонг-листы премий «НОС» и «Национальный бестселлер», был переведен на 11 языков и стал финалистом премий Prix Bob Morane и журнала Elle. Сегодня по нему снимается телесериал.Новый роман «Кто не спрятался» – это история девяти друзей, приехавших в отель на вершине снежной горы. Они знакомы целую вечность, они успешны, счастливы и готовы весело провести время. Но утром оказывается, что ледяной дождь оставил их без связи с миром. Казалось бы – такое приключение! Вот только недалеко от входа лежит одна из них, пронзенная лыжной палкой. Всё, что им остается, – зажечь свечи, разлить виски и посмотреть друг другу в глаза.Это триллер, где каждый боится только самого себя. Детектив, в котором не так уж важно, кто преступник. Психологическая драма, которая вытянула на поверхность все старые обиды.Содержит нецензурную брань.

Яна Вагнер , Яна Михайловна Вагнер

Детективы / Прочие Детективы / Триллеры

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза