Турбо Райдер (сокращённая версия)

Он проснулся, когда в избе никого не было. Человек открыл глаза и глубоко вздохнул. Ощущение пробуждения всколыхнуло в человеке столь много приятной безмятежности, что поначалу он долго не мог понять, где же он находится и почему мать не будит его в школу.

После, конечно, он всё вспомнил, и диссонанс порядком испортил ему настрой. Человек быстро, хмуро подскочил с лавки и рванулся наружу, найти женщину с чёрными волосами. Та снова собирала травы. Человек подошёл к ней, почти что подбежал, и когда он уже хотел заговорить, она обернулась к нему и встретила его улыбкой:

— Проснулся? Иди, умойся, а я сейчас тебе поесть приготовлю.

Женщина прильнула к человеку, прижалась головой к его плечу, а после, поцеловав в уголок губы, снова опустилась на корточки, чтобы собирать травы.

А человек стоял ошеломлённый. Чувства в нём пробуждались самые разные. Простой поцелуй разошёлся по его телу пульсирующей волной, от губ до паха. Штаны человека оттопорщились вперёд. Это чувство, чувство возбуждения, совершенно застило ему голову, и он кинулся на женщину, прижав её к траве, целуя, а та, хихикая, прижимала его к себе и целовала в ответ.

Трясущимися руками он спустил с себя штаны, она сорвала с него рубашку. Человеку хватило нескольких толчков, чтобы излиться в женщину. Та обхватила его руками и ногами, не отпуская, целуя в шею, покусывая ухо.

— Ш–ш–ш… Тихо…

И человек в самом деле ощущал, как остывает кровь, как замедляется сердцебиение. Он поднялся как был, почти голый, со спущенными штанами, и переступил через них, идя к колодцам с водой уже голым. Он сам набрал водой большое корыто, залив туда больше десяти вёдер студёной воды, а после опустился туда, не чувствуя холода, только лишь приятную прохладу.

В теле снова начало зудеть. Человек снова поймал себя на том, что невольно ощупывает себя всего: шею, руки, торс, ноги. Всё ему казалось своим, но в то же время не своим. Привычными щипкам пальцев он больше не мог нащупать знакомой отвисшести кожи, но, в то же время, все чувства и эмоции говорили ему, что это его тело.

Человек поднялся, капая водой, ступил на траву, дождался, пока вода в корыте успокоится, и посмотрел на себя как в зеркало. Одна часть его мозга говорила ему, что это тело — сильное, поджарое, кое–где с чётким рельефом мышц, оно не принадлежит ему, что это какая–то ошибка. Другая часть ясно давала понять: всё так же, как и было раньше, а тело — по–прежнему его тело.

От таких раздумий у человека опять начала болеть голова, пульсирующе–сильно. Один из особенно невыносимых толчков боли в голове словно что–то задел в мозгу, и из носа у человека хлынула кровь.

Капли падали в корыто и на траву. Человек почти безучастно смотрел на свою кровь. В глазах у него начинало двоиться. Фонтан крови хоть и бил обильно, но скоро иссяк.

Женщина подошла сзади почти неслышно. Человек знал, что она сзади, но не стал поворачиваться.

— Ты не переживай. Это тело. Оно же глупое и слабое. Это всё пройдёт.

— Что пройдёт?

Ответом ему стал малопонятный жест руками, истолковать который было нельзя.

— Это вот, — ответила женщина. — Пройдёт. Умой лицо и заходи в дом.

Она ушла, а человек постоял ещё немного и в самом деле умылся, оттирая присохшую к верхней губе кровь.

После, как был, голый, человек по мягкой траве прошёл к двум колодцам. Первый — чёрного камня, почему–то невероятно чистого, ни пыли, ни грязи. Второй — камня светлого, поросшего мхом, с какой–то паутинкой на нём. Человеку невероятно сильно захотелось пить. Он скинул ведро в чёрный колодец, достал оттуда немного, на донышке, воды и как следует напился. После из второго, потому что ему захотелось попить воды и из другого колодца тоже. Вода оказалась очень студёная, заломило зубы, а после боль взорвалась где–то в центре головы, но быстро прошла.

Всё такой же обнажённый человек медленно двинулся к забору. Женщина хлопотала в доме, она выглянула из окна. Человек перехватил её взгляд и улыбнулся, она улыбнулась в ответ и продолжила свои дела.

Мысли в голове у человека мелькали самые разные, но какие–то отдалённые и обрывочные. Дом, отец, город… всё это с одной стороны вспоминалось, казалось, что только руку протяни и вспомнишь, а с другой — словно под тяжёлым одеялом было скрыто, оставляя на виду лишь невнятные очертания. Сколько времени прошло с момента его ухода из дому? Где–то в глубине памяти мелькали невнятные воспоминания, связанные со степью, с глубинкой в далёкой стране, с заснеженными, ледяными далями… При попытках вспомнить у человека снова очень заболела голова.

Он вернулся к корыту, оделся и зашёл в дом.

— Садись, стол готов.

Человек сел за стол и налил себе воды из кувшина.

— И всё–таки, мне такое снилось…

— Так что же? Не надо рассказывать о смерти во сне, просто пропусти. Что дальше?

— Ну… — человек поморщился от боли. — Словно бы трое людей пришли меня спасать. Я их знал вроде бы раньше, мы путешествовали вместе, но что и как — совершенно не помню. Очень странно. Помню детство, помню отца, помню как жил с ним, как потом он ушёл, как потом вернулся, а почему–то путешествия не помню совсем.