Туркестан в имперской политике России: Монография в документах

Доношу, что 1-го сего декабря в мое распоряжение поступили агентурные сведения, что в гор. Верном составился мусульманский сартовский кружок, по-видимому, преследующий противоправительственные цели. Что этот кружок имеет свой устав, председателя, казначея, ведущего правильную денежную отчетность с поступающих членских взносов. Одновременно же поступили указания, кто именно состоит в этом кружке и у кого хранится денежная отчетность и устав. По агентурным сведениям, поступившим 3 Декабря, этот кружок является лишь отделом какого то мусульманского сообщества в Ташкенте и что ближайшей задачей его является сформирование мусульманских кружков того же типа и в других городах Семиреченской области. Ввиду имевшихся у меня сведений, что члены кружка в воскресенье, 4 Декабря, соберутся на совещание в 8 часов вечера в доме № 714 по Лепсинской улице и что после совещания имеющиеся в их распоряжении устав и другая переписка, могущая обличить их, будет вывезена из г. Верного, мною за упомянутым выше домом было установлено наружное наблюдение, которое указало, что с 5 часов вечера начали собираться одиночные люди и к 8 часам число собравшихся достигло до 16 человек, в 8 с половиною часов вечера дом был окружен нарядом полиции. На сходке оказалось 19 человек, преимущественно сартовской молодежи. Произведенным личным обыском и обыском квартир ни у кого преступного обнаружено не было, за исключением найденных в лавке ташкентского сарта Измаила Джабека Нигматулина, состоящего казначеем этого кружка, у которого были найдены постановления кружка, подписанные участниками его, указавшими на сбор денег с неизвестными целями. Ввиду указаний агентуры, что Нигматулин, Исмаил Джабеков, Рахманкул Перемкулович Абдрахманов и Гапырджан Джаиль Максумов являются организаторами и главными заправилами этого кружка, они впредь до выяснения обстоятельств дела были заключены под стражу и мною было приступлено к переписке по охране.

Находящейся в производстве перепиской ныне выясняется нижеследующее: в Семиреченской, Ферганской идруг[их] областях существуют мусульманские кружки, носящие названия «Гаи» и «Машраб». В Верном таких кружков насчитывается до десяти. В «Машрабы» обыкновенно соединяются по национальностям, возрастам, имущественному положению и иногда профессиям, так, существуют «Машрабы» таранчей, сартов, стариков, богатой молодежи, кузнецов, мелких торговцев ипроч., состоят они из 17—20 человек. Ближайшей целью является задача провести вместе праздничный отдых для чего по очереди каждый из участников в воскресенье, как в неторговый день, приглашает к себе остальных, устраивает им обед, приглашается музыкант, тут же делятся своими профессиональными интересами. Правильные же сборы денежные или выборы из своей среды начальствующих над кружком лиц не в обычае и лишь иногда на эти «Машрабы» являются нуждающиеся в общественной помощи, рассказывают «Машрабу» свои нужды и в случае, если присутствующие найдут, что он заслуживает денежной помощи, ему собирают деньги и тут же передают, не ведя по этому делу никакой отчетности.

В «Машрабе», застигнутом обыском в доме № 714 по Лепсинской улице, свидетельскими показаниями, а также отобранными по обыску постановлениями установлено, что «Машраб» из своей среды выбрал аксакала (председателя, старшего), казначея и 4 человек для поверки денежной отчетности, причем в данном «Машрабе» введена суровая дисциплина, благодаря которой все члены кружка состоят в безусловном повиновении у выборных лиц, атак как выборными являются люди богатые и влиятельные, то ослушание отражается на торговых делах и влечет за собой потерю кредита. Денежные штрафы определены от 50 коп. до 10 рублей. Членский взнос еженедельно 20 коп. с каждого участника. По показаниям членов этого «Машраба», деньги, собранные путем членских взносов и сбора штрафов, предназначались на благотворительность, но в течение свыше года, как установлены вышеуказанные сборы, никому из этих денег пособия оказано не было, а в конце ноября на очередном «Машрабе» Нигматулин и другие, содержащиеся под стражей, устроив между собою тайное совещание, результаты которого остались неизвестными остальным членам «Машраба», вынесли писаное постановление, не обнаруженное обыском и, не давая читать текста, приглашали остальных подписаться под ним, указывая, что это постановление сделано для отправки собранных денег, но куда именно должны быть отправлены эти деньги, участникам не сказали, указав, что об этом они узнают впоследствии. Куда именно предназначались эти деньги, перепиской до сего времени не выяснено – есть некоторые указания, еще непроверенные, что они должны быть отправлены в Константинополь на известные цели. Перепиской по охране обнаруживают еще два «Машраба», в коих также производятся с членов правильные[538] сборы денег, но имеются ли уставы и каков состав их правлений и на что предназначены собранные деньги, еще не выяснено.