Турнир

– Моё, разумеется! Я оценил мастерство этого борца ещё в самом начале турнира. Сегодня, став его безусловным победителем, – Юн кивнул на труп Нианзу, – Лей подтвердил право носить высокое звание моего телохранителя.

– Ты собираешься взять в телохранители человека, убившего исполняющего обязанности главы клана, твоего регента? Я правильно понял?

– Я не собираюсь, Реншу. Я уже взял на службу Лея. Это во-первых. Во-вторых, если помнишь, решение о назначении мне регента, так же как и решение о том, кто им станет, принимал не я. Вы меня вообще ни о чём не спрашивали! Просто поставили перед фактом.

– Тебе прекрасно известно, что в своих решениях мы следовали законам клана. Ты ещё слишком молод для того, чтобы управлять.

– О, да! Мой возраст, безусловно – основная помеха. И ваш главный козырь. Вы-то все, как на подбор, взрослые, умные и тщательно следующие каждой букве закона.

– Ты забываешься, Юн. – В голосе Реншу зазвенел металл.

– О, нет! Я как раз в полном уме и твёрдой памяти. В отличие от человека, которого вы назначили моим регентом. – Юн снова кивнул на Нианзу. – Уж ему-то давно не шестнадцать! Он самый опытный в Совете клана, и самый сильный среди избранных. Только сейчас он почему-то лежит здесь – с мечом, который сам всадил себе в грудь, чтобы избежать неслыханного позора. Ваш хвалёный регент проиграл бой моему ровеснику. Обычному борцу.

– Тебе прекрасно известно, что этот парень – избранный, – процедил Реншу. – Ни о какой «обычности» тут даже речь не идёт! Это шпион какого-то из кланов.

Юн покачал головой:

– Перестань, Реншу. Никакой он не шпион. Лей – избранный, да. Но шпионство, при всём моём уважении к Совету, это домыслы людей, привыкших ожидать опасности извне, и не желающих видеть её у себя под носом. После смерти отца я находился в полном смятении, – горько продолжил Юн, – я не знал, что мне делать, и целиком положился на вас. Я безропотно позволил Совету назначить мне регента, позволил передать всю власть ему... И что в итоге? К чему это привело? Из-за попустительства Нианзу погибла большая часть борцов, прибывших на турнир.

– Погибли самые слабые. Клану не нужен шлак.

– О, нет! Гибли не самые слабые. А те, кому уготовил гибель Нианзу. У меня есть доказательства того, что как минимум в двух школах на протяжении всего турнира борцы получали таблетки, обладающие седативным действием! Как бы выступили эти парни, будь они в норме – мы не узнаем никогда.

– Думай, что говоришь, мальчик. – Реншу заговорил угрожающе. Даже интересно, кто же из этих двоих в итоге окажется главнее. – Ты понимаешь, что это очень серьёзное обвинение?

– Безусловно. Отец учил меня отвечать за свои слова. Я всё прекрасно понимаю, оттого и произношу их прилюдно. Скажи, Реншу – хоть кто-нибудь из Совета был в курсе того, какие испытания Нианзу уготовил борцам?

– Разумеется!

– Вот как?

– Разумеется, нет! – психанул Реншу. – У Совета хватает дел, помимо организации турнира.

– Вот! – сказал Юн. – Именно на это Нианзу и рассчитывал. Что никого из вас подобная мелочь не заинтересует, и он будет волен творить, что душе угодно. Результат налицо. Убытки, которые понёс клан, прежде всего, из-за гибели борцов – большинство которых могли бы остаться в живых, будь испытания не такими безрассудными. Из-за гибели боевиков – вы уже считали, сколько человек погибло сегодня в этом здании? – чья стоимость, несомненно, выше, чем стоимость бывших беспризорников. Боец Донг. Учитель Вейж. Учитель школы Шенгли – вы, кстати, уже решили, кто будет выступать вместо него и Вейжа на турнире наставников?.. И, наконец, я пока молчу о репутационных потерях клана. Турнир наблюдали десятки тысяч людей. Особо приглашённые присутствовали на нём лично. И что они увидели?

Реншу угрюмо молчал. Видимо, о «репутационных потерях» уже задумывался.

– Клан Чжоу, на глазах у тысяч зрителей, истребляет своих борцов, – горько сказал Юн. – В большинстве своём – сирот без роду и племени, парней, которых воспитывали в школах специально для того, чтобы влиться в нашу семью. Чтобы плечом к плечу встать рядом с нами! Клан Чжоу теряет своих боевиков. Завязывает идиотскую перестрелку прямо в центре города. И, наконец – свежеизбранный глава этого клана мёртв. Разумеется, какое-то время мы сможем держать смерть Нианзу в тайне, но не мне вам рассказывать, с какой скоростью в этом городе распространяются сплетни. Догадываетесь, Реншу, какие разговоры пойдут в других кланах? Понимаете, какие разговоры уже идут? В клане Чжоу – несусветный бардак! Его сердцевина прогнила насквозь. После смерти Донгэя кланом попросту некому управлять! Вы ведь представляете, какими будут следующие действия наших недругов?

Реншу по-прежнему молчал. Видимо, представлял.

– Отпусти Лея, – с нажимом приказал Юн мужику, удерживающему меня.

Тот, наверное, перевёл взгляд на Реншу. Реншу, по всей видимости, кивнул. Боец отпустил меня и отошёл в сторону. Юн помог мне подняться. Приказал:

– Вызовите врача. Мой телохранитель ранен.

– Вызовите, – подтвердил Реншу. – И выйдите отсюда. Ожидайте снаружи.