Тушеная свинина

Но он не мог дать ей правды, которую она требовала. Он спрашивал себя, действительно ли ему стыдно приводить домой женщину, которую, как он знал в глубине души, не примут его родители. Проезжая мимо светлых квартир и темных офисов, он думал о том, как сильно ему хочется взломать защиту женщины, сидящей рядом с ним, чтобы узнать о ее тревогах и опасениях. Женщины, о прошлом которой он почти ничего не знал.

– Ты никогда не рассказывала о своей матери, – сказал он.

– Какой смысл говорить о тех, кого уже нет рядом?

– Я просто хочу лучше понять тебя, Цзяцзя, узнать, что у тебя в голове. Я не знаю, кто ты такая. – Голос Лео заполнил всю машину и зазвенел у него в ушах. – Ты не позволяешь мне узнать, кто ты такая.

Она повернулась, посмотрела в окно на фейерверк, и на мгновение единственным звуком стала трескотня приглушенных взрывов.

– Как ты можешь по-настоящему знать кого-то? – наконец отозвалась она. – Даже если я выну свое сердце, разрежу его на множество частей и объясню тебе в мельчайших подробностях значение каждого кусочка, мне все равно придется, в конце концов, запихнуть эту чертову штуку обратно в грудную клетку.

Всю оставшуюся дорогу они молчали, хотя возле станции метро «Дунчжимэнь» Лео пришлось резко затормозить: перед самым автомобилем на дорогу выбежал ребенок.

Он высадил Цзяцзя перед ее квартирой. Перед тем как выйти, она ему улыбнулась. Улыбка была печальной, нежной и грустной.

Она поплотнее запахнула пальто, направилась к дому и даже не оглянулась.

Глава 7

Когда Цзяцзя возле квартиры родителей Лео разговаривала по телефону с тетей, та сообщила, что Ли Чан задержан по обвинению в даче взятки. Он передал правительственному чиновнику некую сумму и ценный каллиграфический рисунок, а взамен получил возможность заняться бизнесом. Чиновник попал под следствие, а Ли Чана, как и многих других бизнесменов, арестовали.

На следующей неделе тетя потеряла жизнерадостность, стала бояться почти всего и несколько ночей провела в квартире Цзяцзя. Она встречалась со всеми знакомыми, имевшими выход на дисциплинарную комиссию КПК[5], но одни не располагали никакой ценной информацией, а другие только врали, что помогут.

В конце концов тетя, чтобы отвлечься, стала ходить на занятия по икебане. Она была очень худая, золотая цепочка потерялась в дряблой складке на загривке. Тетя все время чувствовала себя усталой. Цзяцзя уговаривала ее сходить к врачу. Тетя соглашалась, но всегда находила предлог, чтобы отменить поход в поликлинику. Она либо весь день спала, либо вообще не могла уснуть. К тому же она начала курить, а ее ссоры с бабушкой участились.

Март сменился апрелем, а Цзяцзя по-прежнему не встречалась с Лео. Сам он не приходил, она тоже не посещала бар. Вместо этого Цзяцзя сосредоточилась на работе над заказом. («Будь осторожна, общаясь с госпожой Вань, и не болтай слишком много о Ли Чане», – наставляла ее тетя.) Первоначально предполагалось покрыть росписью только среднюю часть стены, оставив по две широкие белые полосы с каждой стороны, но госпожа Вань так увлеклась творчеством Цзяцзя, что расширила первоначальный замысел, решив заполнить и боковые секции. За это она согласилась заплатить Цзяцзя дополнительно десять тысяч юаней.

– Не торопись, – говорила ей госпожа Вань. – Настоящие шедевры рождаются медленно.

– Похоже, в последнее время вы довольно часто бываете дома. В делах наступило затишье? – спросила Цзяцзя, делая наброски на белых участках стены, чтобы на них выплеснулась голубизна средней части.

– С меня хватит. Я решила передохнуть. – Госпожа Вань сняла очки для чтения и положила на стол томик «Посланий к самому себе» Марка Аврелия. – Киноиндустрия безнадежна, – вздохнула она.

– Я уже давно не видела хорошего фильма, – откликнулась Цзяцзя.

Госпожа Вань ткнула пультом в телевизор.

– Посмотри на этих двух парней в новом сериале. Они одинаковые! Та же стрижка, та же форма лица, то же телосложение. Как зрителям их различить?

Цзяцзя глянула на экран. Шел очередной фильм о борьбе между Красной армией и Гоминьданом. Главный герой, разведчик Красной армии, был высоким мужчиной с темными бровями, и действительно почти не отличался от своего противника, капитана армии Чан Кайши. Возникало впечатление, будто герой сражается с собственной тенью.

– В нашем бизнесе крутится чересчур много денег, – с сожалением заметила госпожа Вань. – Правительство поддерживает культуру, и считается, будто это хорошо. Но я так устала снимать плохие фильмы. Не хотите со мной выпить?

Госпожа Вань открыла дверцу буфета, достала недопитую бутылку портвейна и наполнила два бокала. Цзяцзя внимательно наблюдала за тем, как хозяйка держит бутылку. Когда госпожа Вань наливала вино, ее запястья подрагивали, а большая голова клонилась набок.

– Необразованные люди в Китае становятся все более и более состоятельными, – произнесла она, медленно поворачиваясь к Цзяцзя с бокалом в руке. – Хорошие фильмы уже не приносят больших денег.

Госпожа Вань протянула бокал, нетвердой походкой вернулась на диван, надела очки и продолжила чтение.