Тусклый свет электрических фонарей

Маленький неопрятный кружок света прилип к белому потолку. Передо мной, рядом со мной, вокруг меня было пусто. Я некоторое время приходил в себя от внезапного исчезновения телесных ощущений. Пустота вокруг начала казаться мне более страшной, чем чье-либо присутствие. Поднялся на ноги, прошел из угла в угол. Пусто и тихо. Темнота переполнила комнату и вязкой смолой выливалась на улицу. Мокрые липкие пальцы коснулись моей спины. Выскользнувший из руки фонарик погас сразу, как только коснулся пола. Пальцы взобрались ко мне на плечи и легонько обхватили мою шею. Я стоял, боясь пошевелиться, а существо из темноты некоторое время держалось за меня, а затем резко оттолкнулось и исчезло, хлопая крыльями.

— Пора выбираться отсюда, — сказал я вслух и, стараясь не натолкнуться в темноте на стену, направился к двери в кухню. За моей спиной раздалось хихиканье. Я обернулся, но в темноте ничего не увидел. Решив не обращать внимание на призраков, по-видимому толпившихся вокруг, направился к двери. Через двадцать шагов я еще не вышел ни к двери, ни даже к стене. Хихиканье за спиной возобновилось. Я упорно шел вперед, а стены всё не было и не было. Явственное дыхание и смешки не давали остановиться. Наконец я не выдержал и побежал, ожидая с каждым шагом стену, которая ткнется в протянутые ладони, отбросит их и наотмашь хлопнет камнем по моей груди. Но стены всё не было, и я побежал быстрее, и еще быстрее, уже не задумываясь о столкновении с реальностью, о неожиданности и боли такого столкновения. Ковер мягко принимал в себя мои следы.

Мой бег мог бы продолжаться бесконечно долго, но я сбил дыхание. Физическая тяжесть отрезвляла. Я остановился, упершись руками в колени, посреди пространства без света и границ. Казалось, черная бесконечность растворяла меня в себе, слизывала кожу, неслышно поглощала тонкие струйки волос, лишала мышцы подвижности и воли, по атомам забирала плоть и, оставив ненужный скелет, равнодушно складывала потерявшие очертания кости на мягкое пустынное дно.

— Ну уж нет, — встрепенулся я, выпрямился и хлопнул ладонями, ощутив реальность своей кожи. И в тот же момент боковым зрением увидел справа от себя огонек. Я повернул к нему голову, но огонек пропал. И через мгновение опять зажегся еще правее, так, что поворота шеи уже не хватало, и я повернулся к нему всем телом. Опять темнота. И вновь он вспыхнул на периферии бокового зрения, уже ближе, дразня и заставляя крутиться вокруг собственной оси.

— Ну уж нет, — повторил я и зажмурился, погружаясь в ту самую тьму, от которой бежал еще несколько минут назад.

Но стоять с закрытыми глазами в кромешной тьме было совсем уж глупо. Я продержался так до тех пор, пока не почувствовал себя полным идиотом. А когда поднял веки, передо мной стояла девушка.

Безмятежный призрачный свет исходил от ее тела, пронизывая тоненькое платьице и создавая ощущение хрупкой обнаженности. Рядом с ней, светлой и настоящей, я, погруженный во тьму, казался сам себе иллюзией, призраком из забытого сна. Насмешливым взглядом, немного исподлобья, она смотрела на меня и немного за меня, делая мое тело еще более невидимым.

— Веда, — негромко сказала она. — Меня зовут Веда.

Девушка замолчала. Я разглядывал ее лицо, смешливые уголки губ, немного раскосые глаза, то ли светло-серые, то ли почти белые с затейливым темным рисунком радужки.

— А я… — начал было я, но незнакомка в тот же момент коснулась ладонью моих губ, и звуки растворились в моем дыхании. Но это же мягкое касание сделало губы реальными, такими же настоящими, как она сама.

— Зачем ты здесь бродишь? — отняв руку и вновь взглянув исподлобья.

— Я… Я не знаю. Я даже не знаю, где это — «здесь».

— Ты что-то ищешь? Или кого-то?

— И кого-то тоже.

Девушка вновь подняла руку и провела ладонью по моей голове. Я почувствовал, потому что увидеть вряд ли смог бы, как мои волосы вспыхнули ярким светом и стали вдруг невесомыми, окружая мою голову легким облаком. Ее ладони провели по моему лицу, материализовав мой лоб, пытающийся нахмуриться, мышцы щек, глазные впадины и сами глаза, внезапно прозревшие и разглядевшие в окружающей темноте первозданный и беспредельный Хаос.

Жестом демиурга Веда дотронулась до моей груди, и я ощутил на своей коже прикосновение ее пальцев. Неожиданно ее ладонь прошла сквозь мою плоть, как сквозь видение, погрузившись внутрь тела. Мягкое, нестерпимо легкое касание где-то в глубине моего тела.

— Забавное, — сказала Веда. — Теплое и смешное.

Внезапно отстранилась, стряхивая с пальцев прозрачные сияющие капельки:

— И кого же ты ищешь?

— Так, одну знакомую.

Девушка нахмурилась.

— Тут нет твоих знакомых. Но тут есть я.

Медленными движениями, пропитанными неизбежностью, Веда обхватила меня руками. Объятие приблизило нас друг к другу, наши тела соприкоснулись. Но встречное движение при этом не прекратилось. Веда проникла через мою кожу, мои мышцы дальше, внутрь, растворяясь во мне, исчезая, перемешивая нашу кровь, переплетая наши мысли, запутывая наше дыхание внутри наших легких.