Туз в рукаве

– Ну, в общем, примерно так оно и было, мэм.

Ей вспомнился вчерашний вечер, ужасное разочарование, которое она испытывала, узнав, что в отеле его нет. И вдруг она почувствовала себя такой несчастной, что не было сил говорить. Через несколько секунд, взяв себя наконец в руки, она дрожащим голосом спросила:

– Так, значит, ты захотел женщину и вышел на снег и холод искать ее… так?

– Да, мэм.

Она закрыла глаза, ладони непроизвольно сжались в кулаки.

– Ну так расскажи, как все это было.

Он снова нервно заерзал на сиденье.

– Да чего рассказывать, мэм… Вы уж не сердитесь… Я прошу прощения.

– Расскажи все, как было! – грубо и настойчиво повторила она.

Он бросил на нее удивленный взгляд, потом отвернулся.

– Ларри!

Он так и обмяк на сиденье, словно от удара.

– Ну ладно, мэм, раз уж вам так хочется знать… Я зашел в кафе. Там сидела девушка, одна, без никого. Мы разговорились. – Он провел рукой по волосам. – Не знаю, поймете вы меня или нет… Ну, в общем, я ее захотел… И мы пошли к ней. А у нее там подружка. – Он посмотрел на снег и нахмурился. – Ну вот, они меня и обчистили. И пяти франков не осталось.

«Две девушки! – Хельга шумно вздохнула. – Боже, какой дурак! Красивый, безмозглый дурак! Ты мог иметь меня совершенно бесплатно, в уюте и тепле!»

– Похоже, тебе не очень-то везет с девушками, а, Ларри? – спросила она и включила зажигание.

– Похоже, что так, мэм. Наверное, я не шибко-то умею с ними ладить. – Она взглянула на его хмурое лицо, и ей вдруг стало его жаль.

Машина ехала по извилистой горной дороге, начался трудный спуск вниз, в Беллинцону.

Один зимний месяц в году Герман Рольф обязательно проводил в Швейцарии. Его привлекали увенчанные снежными шапками горы и ясное голубое небо. Он приобрел виллу в Кастаньоле – великолепный дом с видом на озеро Лугано, – переоборудовал и отделал его по своему вкусу и приезжал сюда в феврале.

В свое время, лет пятнадцать назад, эту виллу построил для себя один преуспевающий кинорежиссер – цены на землю и стройматериалы были тогда еще приемлемыми. Вилла располагалась на склоне горы и была обнесена каменной стеной восьмифутовой высоты. К ней примыкал участок земли площадью в два гектара, а уж вид на озеро и крошечные, разбросанные по его берегам деревеньки отсюда открывался несравненный. Здесь был плавательный бассейн с подогревом, застекленное патио, комната для игр и кинозал плюс еще прочие роскошные и удивительные приспособления, которыми оснастил ее режиссер, находившийся в ту пору в зените славы и успеха. К вилле примыкал также гараж на четыре автомобиля, в верхнем этаже которого располагались квартиры для прислуги.

Каждый год в феврале Хельга приезжала в Швейцарию и приводила виллу в порядок перед прибытием мужа.

Он всегда прилетал в сопровождении Хинкля, исполняющего роль его лакея, повара и няньки одновременно. Вот уже пятнадцать лет Хинкль верой и правдой служил Рольфу. Внешне он походил скорее на какого-нибудь добродушного английского священника, а не на слугу: лысая макушка в обрамлении белых как снег прядей волос, розовый цвет лица. Вышколен он был отменно – молчал, пока с ним не заговорят, обязанности свои выполнял безупречно и, хотя выглядел старше своих пятидесяти лет, был поджар, спортивен и на удивление силен.

Постепенно он даже начал нравиться Хельге. Она быстро сообразила, что этот человек во всем стремится к совершенству. Любой, даже самый пустяковый изъян в предмете, деянии или поведении вызывал у него презрение. Сначала она боялась его. Она чувствовала, что первые два месяца после свадьбы он украдкой присматривался к ней, взвешивая и оценивая каждый жест и поступок, и это страшно ее раздражало. Однако постепенно он убедился, что Хельга выполняет свои многочисленные роли – хозяйки дома, личного секретаря и жены – столь же безупречно, как и он свою работу. Она догадалась об этом, когда в ее спальне стали вдруг появляться цветы, по разным другим мелким знакам внимания, которые делают жизнь приятнее, – так Хинкль давал понять, что теперь она по-настоящему принята в доме. Сам он оставался все тем же сдержанным, холодноватым и молчаливым слугой, но, встретившись с ним взглядом, она подмечала в его глазах теплые искорки.

Ровно через три дня муж с Хинклем будут на вилле, думала она, подъезжая к Лугано. Она уже успела позвонить из Бонна в местное бюро услуг и распорядилась произвести на вилле уборку и включить отопление. Пока шли все эти приготовления, она обычно жила в Лугано, в отеле «Эдем», а затем отправлялась в Агно, где находится крошечный аэропорт, встречать мужа. Тот прилетал на личном самолете, и она сама отвозила его на виллу.

Но теперь, когда она с Ларри, в отеле жить нельзя. Уборку уже, наверное, закончили. Отопление включили. Еда тоже не проблема, целая кладовка была превращена в морозильную камеру, битком набитую самыми разнообразными продуктами на всякий непредвиденный случай.

Три дня!