"Твердь‟

Но никто не спешил к ребёнку на помощь. А она лежала не в силах открыть глазки, и только слышала, как где-то рядом, люди чего-то неразборчиво кричат: но, звук был таким, как будто кто-то закрыл Милены ушки подушками. Да тут ещё невыносимая боль, продолжала рвать, выкручивать, истязать её маленькое тельце.

-А-а-а! Больно-о! - Металась как птица в клетке никому неслышимая мольба о помощи и сострадании.

- Пойдём Милочка. Успокойся. Уже всё хорошо. Идём, ангелочек мой.

Невероятно отчётливо, ребёнка позвал чей-то душевный, спокойный голос: чьи-то нежные - добрые руки, по-отечески мягко подхватили её тельце. И как это ни странно, но мучительная боль сразу же отступила, сменившись приятной негой покоя и умиротворения. Несмотря на то, что её учили с чужими не разговаривать, девочка сразу же прониклась доверием к тому, кто взяв её на руки, даровал облегчение. Её душа рвалась к таинственному спасителю - ввысь. Всё было так чудесно и неописуемо. Однако промелькнувшие мысли о братике и маме, омрачили сознание ребёнка.

- Стойте! Нельзя! А как же моя мамочка и братик? - Девочка обернулась назад. - Так нельзя! Если я без спроса уйду, они сильно огорчатся! ...

Мгновенно взору ребёнка открылся парк: тот самый, в котором она сегодня игралась со своей новой подружкой, но сейчас, она смотрела на него сверху. Только теперь, там - внизу, лежали несколько сваленных деревьев и между ними, были разбросаны какие-то незнакомые люди, а другие дяди и тёти, суетились возле них. На самой детской площадке, откуда-то появилась глубокая яма, и ... тут Мила заметила маму. Она лежала на клумбе и крепко прижимала к себе маленького Мишу. К ним почему-то никто не подходил. Точнее, люди, стояли рядом с ними, о чём-то говорили, и растерянно качали своими головами. А братик, в этот момент, он вообще был так похож на куколку, заботливо завёрнутую в тёплое покрывальце: только оно было уже не полностью белым, - как когда они уходили из дома на прогулку, а всё покрылось большими красными пятнами.

- Стойте! Вон моя мамочка и Миша! - Испуганно закричал ребёнок. - Их надо забрать с нами! Не оставляйте их! ...

- Идём Милочка, не оглядывайся, не надо. Они тебя уже давно ждут. И сними уже всё хорошо. ...

Все жители Ратянска, только и делали, что обсуждали сегодняшний обстрел парка тяжёлой артиллерией. Вадим, в очередной раз, высадив пассажиров на конечной остановке: услышал эту новость от хромого Васьки - парнишки занимающегося попрошайничеством и частенько бегавшим для водителей в ларёк за кофеем, бутербродами или ещё за чем-нибудь. Как только шофёр открыл окошко, и протянул Василию деньги для покупки пачки сигарет, как тот 'выпалил‟ новость:

- Дядь Вадь, а вы это, слышали, что поганое Войско Житицы натворило? - С этими словами, 'блаженный‟ ¹¹ как обычно улыбаясь, взял протянутые ему деньги, и, шумно переведя дыхание, поделился недавно услышанной от кого-то новостью. - Они детскую площадку обстреляли - ну ту, что на площади Независимости.

Попрошайка так и не понял, почему 'дядя водитель‟, дав деньги, так и не сказал что нужно ему купить. И даже не впустив в салон пассажиров, неожиданно уехал. Ещё с минуту Вася стоял, смотрел в след уехавшему автобусу и не понимал, что ему теперь делать с деньгами.

А автобус, сойдя с маршрута, мчался на огромной скорости на противоположный конец города. И это было большим чудом, что эта махина, пролетая через перекрёстки - невзирая на цвет светофора, избежала столкновений с другими участниками движения. И так продолжалось до тех пор, как большая машина, с жутким визгом покрышек, остановилась перед старым, пятиэтажным домом. А его водитель, покинув машину, опрометью кинулся во двор.

Ни с кем из соседей не здороваясь, мужчина вбежал в подъезд; перепрыгивая через две - три ступени, поднялся на свой этаж. Где-то с минуту, Вадим давил на звонок; однако, тот напрасно изливал на всю квартиру свою незамысловатую мелодию - к двери никто не подходил. У Подопригоры, от недобрых предчувствий заныло в груди. Непослушными руками он извлёк из кармана своей кожанки ключи, с трудом вставил его в замок и открыл дверь. Дома никого не было. И как назло, Лариса забыла телефон дома: это обнаружилось, когда мужчина попробовал дозвониться до жены, и мелодия вызова её телефона зазвучала из спальни.

Поняв, что поговорить с женой по телефону не получится, Вадим с силой пнул ногою ни в чём неповинную коробку с дочкиными игрушками: отчего те разлетелись по всему залу. Посмотрев на полученный результат, он махнул рукой и решил пройтись по близлежащим магазинам. Безучастно ждать возвращения супруги не было сил; а так, был шанс застать её за 'любимым занятием‟.

Уже выйдя во двор, и отойдя от подъезда на приличное расстояние, Подопригора заметил подружку своей жены, Люська стояла возле соседнего дома, и о чём-то беседовала с незнакомым городовым. И вид у неё, был немного потерянный.