Твердость стали

— Весело тут у вас, — против воли вырвалось у меня.

— Так ить столица, не хухры-мухры, — согласился сторож. И совсем другим тоном добавил: — Добро пожаловать в Новый Остпоинт! Центр и светоч нашей цивилизации и последнюю надежду на возрождение Человечества… тудыть яго.

Глава 21

Даже не знаю, что портило мне сейчас настроение сильнее: то, что Сталь осталась на стоянке и пришлось топать неизвестно куда на своих двоих с соответствующей скоростью, или пейзаж, раскинувшийся вокруг. Впрочем, я хотя бы шагал молча, а вот Джулиан не стеснялся ругаться вслух, перемежая бранные слова нытьем на тему «да почему ж все так через жопу сделано?» Пожалуй, только эти жалобы, изливаемые в окружающее пространство, отчасти примиряли меня с ситуацией, в которую мы попали. Своеобразный, конечно, но источник информации о городе. Как подкаст слушать: раздражает ведущий и звуковое оформление, но по-другому нужные новости ну вот никак не получить, потому слушаешь.

…От логистической зоны, сиречь стоянки для суровой техники постапокалипса, тупо не ходил внутригородской транспорт. Никакой, включая такси, которые в Новом Остпоинте, хвала Хель, все же существовали. И их никак нельзя было вызвать. Связи попросту не было. В смысле, не было теперь — ещё несколько лет назад у того же сторожа была телефонная линия, через коммутатор которой можно было выйти в городскую сеть, после чего воспользоваться телефонным справочником. Но линию где-то оборвало, и телефонисты, хоть и сделали вялую попытку разобраться, не нашли где. Радиоволны же тех частот, на которых работали наши танковые рации, надежно глохли, путаясь в трехмерной паутине из бетона и стали.

Из завываний Жука мне стало ясно, что фактически весь периметр города от внешней стены и на пару километров вглубь уже давно заброшен — и год от года жилая часть в середине мегаполиса уменьшается, сдает позиции. Постоянно обитаемыми оставались лишь пятачки вокруг рабочих въездов-выездов, да на накопительных площадках для танков гостей столицы все ещё дежурили сторожа.

Ну и башни — но те лишь на верхних уровнях. Пять колоссов, по которым замыкалась городская стена, задумывались своими создателями как система самообеспечения мегаполиса-аркологии. Потому именно в них теперь располагались мастерские для транспорта, вертолётные ангары, сосредоточены уцелевшие производства — там для этого находилось все нужное. А если не находилось, можно было попытаться поискать на уровнях поближе к уровню земли или даже на подземных этажах. Правда, сунуться туда отваживались лишь немногие. Смешно, но профессиональных городских сталкеров тут тоже называли «искателями».

Разумеется, к самим башням местные ездили — к тем местам, где уровни остались обжиты. С нашего путепровода, если приглядеться, можно было увидеть, как время от времени туда или обратно проносятся по акведуку ходовые огни движущихся машин. А вот вниз глядеть было откровенно стремно: там царил непроглядный мрак и, одновременно, в блеклых отсветах неона угадывалось какое-то неестественное движение. Вроде бы всего лишь клубился туман, никогда не пропадающий из-за неисправных систем вентиляции нижних уровней — его прекрасно видно было днем. Но ведь коммунальщики и искатели, несмотря на весь свой опыт, там продолжали пропадать…

Вместе со мной, Джулианом и двумя его подручными к обитаемой части столицы земель Хель выдвинулись ещё трое путешественников. Остальные решили заночевать прямо в своих бронемашинах и разбираться со всем завтра на свежую голову, либо попросили отправляющихся заказать трансфер и для них. Не за «спасибо» попросили, конечно. Кстати говоря, последовать примеру лентяев мне тоже ничего не мешало.

Однако у меня даже мысли не возникло не отправляться на не совсем безопасную вечерне-ночную прогулку по последнему уцелевшему полису погибшего мира. Похоже, я окончательно отвык доверять другим людям и предпочитал рисковать самостоятельно, если мне что-то нужно. А Сталь ещё и приучила меня к тому, что из передряг я обычно выхожу без потерь, добавив уверенности в себе. Или… Мне просто хотелось скорее закрыть все дела и вернуться в Северный Перекресток? У меня там молодая жена осталась, между прочим.

Меж тем сумерки густели, Жук начал повторятся в своих жалобах в пустоту, сбавил тон, и, наконец, заткнулся. Ему самому, похоже, наконец надоело сотрясать воздух. Путепровод огромными пролетами над тьмой вел нас туда, где светили фонари и доносился неповторимый знакомый шум, издаваемый множеством людей и машин. Слабо переливались остатки как-то сумевшего уцелеть за пятьдесят лет неона с башен, добавляя сюрреализма. И это сочетание на миг заставило меня поверить, что я возвращаюсь… домой. В ту цивилизацию, где я родился и вырос.