Тверская Карелия. Рождение Нации

В конце XIX века тверским губернским земством во всех волостях карельских уездов Тверской губернии массово открываются начальные народные училища, охватившие к 1917 году практически всё карельское население Тверщины. Для обучения карельских детей русскому языку и усвоения ими школьной программы, учительница Анастасия Толмачевская в 1887 году, по заказу земства, составила первый карельско-русский букварь. Толмачевская, также как до неё Введенский и Золотинский, при печати карельских слов использовала русский алфавит. Обучение отдельно карельскому языку в земских школах не велось. В период конца XIX — начала XX века система всеобщего начального образования Российской империи только складывалась, учителей карельского языка не существовало, а первые карельские дети, которые могли бы в будущем составить ядро молодой карельской интеллигенции, лишь поступили в недавно открытые начальные училища и сели за школьные парты.

Фрагмент Евангелия от Матфея, 1820 год

Появление в начале XX века в карельских уездах Тверской губернии купцов первой гильдии неизбежно привело бы к появлению через несколько десятилетий целых торгово-промышленных династий в Тверской Карелии, дети которых уже во втором-третьем поколениях получали бы специализированное коммерческое образование, а впоследствии и университетское. Исчерпание свободных земель в течение одного-двух десятилетий привело бы к массовому заселению Бежецка, Весьегонска и Красного Холма тверскими карелами, возникновению новых городов в карельских уездах губернии, в первую очередь, из числа крупных торговых сёл и станционных посёлков. Это способствовало бы появлению карельского городского сообщества и открыло бы широкий доступ тверским карелам к получению качественного среднего образования, в том числе возможность поступления в гимназии, семинарии и реальные училища Тверской губернии.

Для создания системы образования на карельском языке и превращения карельского языка из бытового в полноценный литературный язык необходимо было время, чтобы за два-три поколения сформировался устойчивый слой образованных людей, готовых использовать родной язык для выражения своих мыслей и чувств, ведения делопроизводства и составления технической документации. Но именно времени для появления широкого слоя таких людей и создания системы карельского национального образования как раз и не оказалось.

Революция и гражданская война принесли, помимо обнищания подавляющего большинства карельского населения, паралича всей торговли и промышленного производства в Тверской Карелии, также и полный развал всей прежней образовательной системы. Большинство земских школ, училищ и гимназий в Тверской губернии в это время прекратили свою деятельность, ленинская гиперинфляция превратила ранее достойный оклад учителя в фикцию, многие учителя и преподаватели вынуждены были бежать от большевистской власти, опасаясь преследований, либо же были убиты в ходе «красного террора». Переход к новой экономической политике в 1921 году позволил начать не только восстановление разрушенной большевиками экономики, но и медленное восстановление народного образования. Вместе с тем, удар по системе образования в 1917–1921 годах был нанесён столь сокрушительный, что уже никогда после этого советское и российское образование — ни начальное, ни среднее, ни тем более высшее — и близко не приближалось по качеству к дореволюционным стандартам, лишь с каждым годом всё больше отдалялось от него, становясь только хуже[33].

Если мы внимательно присмотримся к личным данным арестованных в 1938–1939 годах по «карельскому делу» руководителей и общественных деятелей Тверской Карелии, то увидим, что все они в своё время оканчивали земскую школу и средние образовательные заведения Российской империи. Они должны были стать первыми из цепи поколений образованных карельских людей, протянутой в отдалённое будущее, но на них эта цепь трагически и оборвалась. Трагедия произойдёт позднее, в конце 1930-х годов, а сейчас 1920-е годы стали первым десятилетием в истории Тверской Карелии, когда появилась молодая карельская интеллигенция. Школа императорской эпохи, умирая, сумела подготовить своих первых и последних карельских «выпускников».

Алексей Антонович Беляков

И первым делом, за которое принялась молодая интеллигенция, было, конечно же, создание литературного языка, без которого невозможно представить себе национальное образование и полноценную жизнь народа. И здесь огромную роль сыграли два брата, два выдающихся карельских просветителя XX века: Алексей Антонович Беляков, доцент Калининского государственного педагогического института[34], и Александр Антонович Беляков, аспирант секции финно-угорских языков Ленинградского научно-исследовательского института языкознания, оба — будущие обвиняемые по «карельскому делу».

Дмитрий Владимирович Бубрих