Твёрже алмаза

У неё не было ни малейшего сомнения в их целях. На их месте она бы попыталась сделать то же самое.

– Каролина! – сдавленно крикнул Джордж, когда Каролина сорвалась с места. – Каролина, стой!!!

Питер и Сид стремглав бросились за ней сквозь кусты.

Она неслась вперёд как лань, светлым пятном мелькая среди почти призрачных деревьев. Снег весь осел, но мокрая земля скользила под ногами.

Несмотря на это Сиду приходилось напрягать все силы, чтобы догнать её. И у него явно не получалось. Тогда на ходу подхватив корявую ветвь он метнул её под ноги Каролины.

Споткнувшись, она замедлила бег и в этот самый момент он с глухим рычанием прыгнул, повалил на землю, навалился всем телом, вдавливая лицом в грязный снег и мох, в жухлую прошлогоднюю листву.

Он едва удерживал её судорожно рвущееся тело.

Джордж и Питер, догнав, топтались рядом, не решаясь вмешаться.

– Ваша Светлость, не делайте ей больно! Пожалуйста…

Услышав голос брата, Каролина, наконец, утихла. Лишь плечи её вздрагивали.

– Что вы собираетесь со мной сделать? – переводила она затравленный взгляд с одного преследователя на другого.

– Всего лишь вернуть тебя обратно в лагерь, – скороговоркой проговорил Джордж, видимо, опасаясь очередной истерики.

Взгляд мужа был сумеречным, холодным. Лицо без кровинки выглядело алебастровой маской.

– Это сделала я? – затравленно спросила Каролина.

Питер и Джордж отвели глаза.

– Это я их убила?!

– Каролина, мы вовсе не уверены, что…

Она перебила брата, яростно набрасываясь на мужа:

– Как это случилось?! Почему ты не разбудил меня?! Ты же обещал охранять! Ты говорил, что я могу тебе верить!

– Я пытался. Но то, что завладело тобой, оказалось сильнее, – спокойно объяснял Сид. – Ты сбежала. Я не успел этому помешать.

Не желая принимать очевидного, Каролина замотала головой.

Она ощущала мокрую землю под хрупкой спиной. Вдыхала перенасыщенный влагой воздух. Чувствовала себя, как обычно, как и всегда, но…

Когда Каролина была маленькой девочкой, стоило её провиниться, это чувство всегда посещало её – острое чувство вины. Оно словно туча на небе закрывало солнце, порождало невыносимую тревожность и беспокойство, в которых, как в кислоте, растворялась любая радость. И избавиться от этого можно было только одним способом – признавшись в содеянном получить наказание.

Но за вину такого масштаба как покаяться?

– Отпусти меня, – попросила она Сида с обманчивым спокойствием.

Он медленно разжал руки. Каролина, покачиваясь, поднялась на ноги.

Ей было невыносимо от мысли, что все они, Сид, Джордж, Питер видят её сейчас вот такой слабой, раздавленной, с заплаканным, мокрым от слёз, перепачканным лицом. Герцогиня, да и только!

Лицо Джорджа было искажено состраданием и мукой, в глазах Питера Каролина ясно читала ярость и страсть. И лишь лицо Сида было словно высечено из гранита.

Джордж, не выдержав, всё-таки шагнул к сестре, порывисто обнимая её, прижимая к себе, окутывая теплом и сочувствием. Делясь той силой, которую способны вливать в нас только самые родные, близкие люди.

– Не плачь, родная. Главное, что ты пришла в себя, очнулась. Его Светлость говорит, что как только мы прибудем в поместье, за тобой будет хороший уход. О тебе позаботятся. Как следуют позаботятся.

– Я знаю только один способ позаботиться о твоей сестре как следует, – процедил сквозь зубы Питер.

– Скажи ещё только слово, и я… – вскипел Джордж.

– Пожалуйста, не нужно, – тихо выдохнула Каролина. – В глубине души ты ведь знаешь, что он прав?

– Ни черта он не прав! Ты поправишься! Герцог сказал, что найдёт способ тебя вылечить!

Каролина бросила взгляд на мужа. Сид по-прежнему казался бесстрастным и отстранённым.

– Ты поправишься. Всё забудется, поверь. Отныне всё будет хорошо.

– Хорошо уже не будет никогда.

Собственный голос казался чужим.

– Нужно срочно возвращаться в лагерь. Остальным скажем, что тебе от зверя удалось убежать.

– Какого зверя?

– Медведя. У волка клыков нет.

Лишь когда брат, скинув с себя подбитый мехом плащ набросил ей на плечи, Каролина поняла, что замёрзла до такой степени, что ничего не чувствует.

– Что теперь будет? – спросила она Джорджа. – Что будет со всеми нами?

– Герцог сказал, вы уедите в его родовое поместье. Так будет лучше.

«Там он запрёт меня где-нибудь в подвалах родового замка», – с тоской подумала Каролина.

Идти пришлось долго. Лес казался глубоко спящим. Место было глухое. Доведись тут оказаться летом, дорогу пришлось бы прорубать в зарослях. Приземистые дубы, корявые вязы, берёзы, рябины и ясени стояли бок о бок. Среди них, время от времени, возникали изъеденные временем, мшистые скалы.

– Эй? Ты в порядке, – коснулся руки Каролины брат, когда она в очередной раз устало прислонилась к стволу. – Выглядишь бледной и утомленной.

– Так себя и чувствую.

Она удивлялась тому, как долго они идут. В ушах стоял гул. Собственное дыхание обжигало, несмотря на то, что ей было холодно и с каждым шагом тело вымораживало всё сильнее. В какой-то момент ноги подогнулись, и она бессильно опустилась в снег.

– Милорд, – услышала Каролина словно издалека голос Питера. – С ней опять что-то не то творится.