Твой последний врач. Чему мертвые учат живых

Г. О. работал в больнице в хирургическом отделении, был близким другом родителей Тони и по совместительству ее крестным отцом. На третьем курсе именно он, как она узнала уже после смерти того распускающего руки профессора, одним звонком добился того, чтобы девушке поставили тройку, а не отправили на пересдачу. Пару лет назад тот же крестный провел отцу Тони сложнейшую операцию по удалению огромной гемангиомы печени[41], за которую никто не хотел браться, так как она сдавливала нижнюю полую вену, а возраст и анамнез папы предполагал высокий риск летального исхода. Но все обошлось, и Тоня с отцом до сих пор встречаются по выходным, смотрят вместе футбол и ходят в театры.

Г. О. иногда отдавал именно Тоне на аутопсию особо спорные или неоднозначные случаи, которые могли выявить его врачебную ошибку. Врачебная ошибка – это непредумышленный дефект в работе, который возникает, несмотря на добросовестное выполнение врачом своих профессиональных обязанностей. Конечно, ошибка ошибке рознь: если вы не меняете шприцы, вводя лекарства разным пациентам одним инструментом, то это халатность, и за это можно даже понести уголовную ответственность. Но и классифицировать ошибки по тяжести причинения вреда тоже довольно тяжело, ведь медицина – это не всегда точная наука, каждый организм индивидуален и может дать непредсказуемую реакцию на что угодно.

Г. О. был прекрасным врачом и всегда предельно внимательно собирал анамнез, прежде чем назначить операцию и выбрать дальнейшую тактику лечения. За все время работы Тоня всего один раз обнаружила пропущенную им миксому сердца, да и то из-за печального стечения обстоятельств. Миксома – доброкачественная опухоль, которая состоит из небольших сосудистых полостей, заполненных кровью. Она чем-то напоминает гриб на ножке, который локализуется в левом предсердии, фиксируется на межпредсердной перегородке и «бьет» по митральному клапану. И когда миксома вырастает достаточно большой, у пациентов развивается интересный симптом. В вертикальном положении миксома под действием силы тяжести попадает в отверстие митрального клапана, блокируя кровоток левой половины сердца, что вызывает временное падение артериального давления, иногда с головокружением и даже обмороком. Но как только пациент ложится, миксома «откатывается» назад, и все возвращается в норму.

В апреле в хирургическое отделение Г. О. поступила женщина 60 лет с переломом шейки бедра, у которой через неделю после наложения гипса начала развиваться гангрена.

Перед операцией пациентам всегда делают рентген сердца, чтобы увидеть кальциноз сосудов, выявить аномалии развития сосудов или клапанов и проверить, нет ли жидкости в околосердечной сумке.

Женщина была очень тучная, да еще и с переломом, поэтому довезти ее до рентгеновского кабинета было проблематично. Посовещавшись, врачи приняли решение сделать снимок на старенький передвижной рентгеновский аппарат: все же лучше, чем ничего. Но, к сожалению, миксому они не разглядели, и пациентка умерла через сутки после операции. Кусочек миксомы оторвался, став тромбоэмболом, и заблокировал среднюю мозговую артерию, вызвав инсульт, когда женщина еще была без сознания, под действием наркоза.

В дальнейшем этот случай разбирали на лечебно-консультативной конференции, где было очень много споров. Возможно, если бы миксому увидели на хорошем рентгеновском аппарате, то сначала удалили бы это образование, а затем бы уже занялись гангреной, и тогда женщина могла прожить еще несколько лет. Но это лишь догадки. Кто виноват в таком случае? Главный врач, который не позаботился о должном обеспечении больницы медицинскими аппаратами? Хирург, который без четких снимков рискнул оперировать? Судьба?

Тоня пролистала историю болезни, вышла в коридор и позвонила крестному, чтобы узнать, что за неожиданную работу он ей подкинул.

– Тонечка, привет, – тепло поприветствовал крестницу Г. О.

– Привет! Что ты мне прислал, расскажешь вкратце? – тихонько, чтобы никто не слышал, спросила девушка.

– Да! Там какой-то запущенный случай, и я хочу, чтобы ты посмотрела. В 2012 году у пациента был диагностирован злокачественный рак сигмовидной кишки. Мужчина от лечения отказался, сказал, что он какой-то травник, поэтому будет пить соду, и все будет хорошо. Потом он пришел к нам в 2015 году, когда рак пророс и стал спаян с мочевым пузырем, а затем начал давать метастазы в кости. Когда мы сделали ему МРТ, то не поняли, появились ли в легких новые метастазы, или это к нему какая-то отдельная зараза прилипла. Глянь, в общем, особенно жду заключения стекол. Сделаешь сегодня, пожа– луйста?

– Да, конечно, до связи.