Твой последний врач. Чему мертвые учат живых

За 12 лет работы Тоня с Саней повидали разных врачей. За месяц до прихода Тани из их отделения окончательно выгнали патологоанатома Н. З., который просто безбожно пил, уходя в запои, в том числе и на рабочем месте. Его не спасло даже то, что он обладал феноменальной памятью и прекрасными знаниями. Иногда он верно ставил такие редчайшие диагнозы, о которых Тоня даже не слышала. Известные профессора из Москвы просили его выступать с докладами об этих случаях, а фото патологий, которые делал Н. З., красовались в нескольких популярных учебниках как примеры. Но все началось с мелочей: бутылочка грушевого сидра вечером, который действовал как снотворное – все знают, как тяжело засыпать после эмоционально напряженного рабочего дня. Затем дозы алкоголя начали увеличиваться, а по выходным миллилитры стали превращаться в литры. Н. З. стал ждать пятницы, чтобы хорошенько отдохнуть, а в понедельник рассказывал коллегам о своих посиделках с друзьями. Воду из кулера в стакан он наливал под углом – видимо, по привычке, чтобы не пенилась. Со смехом рассказывал, как его однажды чуть не поймала профессор, когда в перерыве Н. З. решил в раздевалке выпить вина, перелитого в пакет из-под виноградного сока.

– Пьянствуете на рабочем месте? – строго спросила его заведующая.

– Что вы, занимаюсь энотерапией! Еще Авиценна говорил: «Вино наш друг, но в нем живет коварство: пьешь много – яд, немного пьешь – лекарство»!

Затем Н. З. начал приходить на работу подвыпившим и опаздывал на час, а то и на два. Сначала, когда коллеги обращали внимание на исходивший от него запах, он отмахивался и говорил, что на выходных что-то отмечал с семьей, а до понедельника запах еще не выветрился. И до него даже уже не доходило, что дело было во вторник, а в понедельник он на работе вообще отсутствовал. Потом все чаще рядом с ним начал появляться термос с «чаем», от которого так разило коньяком, что на его фоне запах от настоящего чая, завариваемого Саней, стал казаться кристально свежим. Либо он приносил конфеты с коньяком и утверждал, что запах исходит от них.

Но после начались странности, на которые закрыть глаза уже было невозможно. Однажды, уже уходя с работы, Тоня с Саней услышали, как кто-то тихо поет в секционной, причем поет песню «Спи, моя радость, усни». Кому-то это может показаться смешным, а у девушек тогда чуть было сердце не ушло в пятки. Когда Тоня тихонько заглянула внутрь, то увидела, что Н. З. сидит за столом (обычным, за которым лаборанты пишут свои заметки), подперев щеку ладонью, и поет эту песню знакомому дворовому коту, который смотрел на него, сидя на подоконнике с другой стороны окна. Она решила не мешать этому странному перформансу: все же взрослый мужчина, уже 64 года, сам разберется, чем ему занимать свой досуг.

Следующий случай, когда Тоню чуть снова не хватил инфаркт от ужаса, произошел где-то через месяц после первого. Была зима, все санитарки и врачи, как думала Тоня, уже разошлись по домам, и девушка осталась в кабинете одна. Она продолжала заполнять протоколы, которых скопилось очень много, потому что Саня в то время ушла в отпуск, а Н. З. в запой. Дверь в кабинет была закрыта, чтобы не выпускать драгоценное тепло. На столе стоял ободряюще горячий чай без добавок из перебродившего винограда. За окном смеркалось, время подходило к пяти вечера, как вдруг Тоня услышала какой-то невнятный звук. Она прислушалась: звук повторился со стороны коридора. Внутри нее все будто покрылось корочкой льда. Звук напоминал приглушенный стук в дверь.

Тоня была человеком простым, и, как правило, чем громче стучали ей в дверь, тем «сильнее» ее не было дома. Особенно это касалось тех моментов, когда ей под вечер кто-то стучался в кабинет. Стук, пауза, а затем послышался еле слышный вздох, от которого у девушки зашевелились ворсинки мерцательного эпителия трахеи. Тоня сразу же вспомнила все ужастики, которые смотрела за всю свою жизнь. Быстро набрала номер Сани, чтобы та была с ней на связи и в случае чего вызвала полицию или на крайний случай Сэма и Дина Винчестеров[38]. Аккуратно приоткрыв дверь, Тоня увидела, что Н. З. сидит на полу в халате, надетом шиворот-навыворот. Всем своим телом он навалился на дверь и стучал о нее затылком, издавая тот самый глухой звук. Открыть дверь полностью Тоня не могла – ее забаррикадировало тело коллеги.

– А, Тонечка, а что, дверь наружу открывается? Совсем запамятовал, – медленно проговорил Н. З. и уронил голову на грудь.

– Что вы тут делаете?! – обескураженно спросила Тоня. В ответ ей послышался храп.

– Тончос, кто там? – беспокоилась на том конце провода Саня.

– Все в порядке. Это Н. З., пьяный в хлам, пытался открыть нашу дверь, толкая ее внутрь.

– А что он делает на работе в такой час?

– Вот разбужу его и спрошу! Блин, что мне с ним делать? Он тяжеленный, я его даже до кресла не дотащу.

– Славка рядом живет, погоди, я наберу его, возможно, он сможет подойти и помочь.

– Спасибо, жду.