Твой светлый дом

Родион посидел немного над тетрадками - учеба не шла на ум. Вышел во двор. Заглянул в окна нового дома. Здесь теперь жил отец после стычки с дедом. Но сейчас его в доме не было. Где он пропадал целыми днями, Родион не знал. От работы отца освободили. Заведующей фермой поставили Танюсину мать.

Побродив бесцельно по двору, Родион хотел забраться в свою нору в скирде, но она вдруг потеряла для него былую привлекательность: показалась тесной и душной.

ГЛАВА ПЯТАЯ

На следующий день Родион с трудом высидел уроки. Хорошо, что его не вызывали к доске: он бы не связал двух слов. Все думал о деде Матвее, об отце, о том, как сильно усложнилась жизнь.

Когда Родион вернулся домой, мать и бабка стряпали. Дед Матвей спал.

- Он что - и не просыпался еще? - поразился Родион.

- Тихо! - остановила его Акулина Кондратьевна. - Пускай отоспится в охотку.

Матвей Степанович лежал на своем деревянном, с балясинками, диване, вытянув тяжелые руки поверх клетчатой шали. Узловатые в суставах, покрытые шрамами пальцы непрестанно шевелились: они будто бы охватывали рамку пилы, сжимали стамеску, оглаживали деталь.

- Все шеволит да шеволит руками, - сказала Акулина Кондратьевна. - И во сне, видно, работает.

- Да он есть хочет, бабаня! Целые сутки ничего не ел. Разбуди его, - попросил Родион.

- И в самом деле, мама, давайте разбудим, - оказала Мария. - А то еще успится и совсем не проснется.

- Вы чего шепчетесь? - вдруг произнес Матвей Степанович, приподнимаясь.

- Небось, голодный, деда? - подскочил к нему Родион.

- Да-а… Напоследок все про жареное-пареное снилось. - Матвей Степанович протяжно зевнул. - Ну и выспался! Как всю жизнь не спал.

- Ну, вставай, отец, умойся, обедать будем - борщ как раз сварился, - сказала Акулина Кондратьевна.

Они уже сидели за обеденным столом, когда Матвей Степанович спросил:

- Андрей где? Он что - все еще там прячется? - кивнул головой в сторону нового дома.

- Там он, - подтвердила Акулина Кондратьевна. - Боится тебя беспокоить.

- Чего ж теперь бояться - надолго уже обеспокоил. Зови его, Маша. Пообедает с нами, поговорим…

- Может, не надо, отец? - сказала, Акулина Кондратьевна.

- Надо, мать, надо! Иди за ним, Маша.

Мария вышла и вскоре вернулась с Андреем. Родион уставился на него с интересом: сколько дней уже не видел отца.

Андрей исподлобья оглядел всех, пробормотал:

- Здравствуйте.

- Здорово, здорово, сынок. Садись, пообедаем вместе, поговорим.

Матвей Степанович держался спокойно.

Акулина Кондратьевна поставила перед сыном миску с борщом. Борщ ели молча, а когда Мария поставила пирог на стол, повел разговор Матвей Степанович:

- Ты что ж, сынок, бегаешь от меня?

- Я не бегаю от тебя. Ты сам погнал меня.

- А ведь спесив ты! Спесив, как…

- Матюша! - с укором остановила его Акулина Кондратьевна.

- Спокойно, мать, спокойно!… Я знаю, Андрей, с чего у тебя спесь завелась. С тех пор, как тебе орден дали. Да, тебя наградили. Но один ли ты его заработал?… Доярки да скотники тебе его заработали! А ты их под позор подвел.

- Матюша… при Родьке-то!…

- А что - Родька? Ему тоже придется за отца отвечать. Пусть лучше знает правду от своих, чем брехню от чужих.

- Ну какое такое преступление я совершил?! - сердился Андрей. - Ну если и позволял, если закрывал глаза на то, что работники фермы брали домой комбикорм, так это им было как поощрение.

- Ишь, хозяин нашелся! Добреньким хотел быть за государственный счет?… Твоей глупостью и зазнайством воспользовались прохиндеи Бардадым с Антонидой да Дядя.

- А при чем тут Дядя?

- Придет время - узнаешь при чем. Без него тут не обошлось. Тебе, самодовольному дураку, глаза отвели, вокруг пальца обкрутили. Откуда ты такой взялся?… А как ты ведешь себя на следствии? Напакостил - и за отцовскую спину прячешься?…

- Матюша! - вскрикнула Акулина Кондратьевна.

- Тихо, мать, тихо!… Андрей, честно, прямо повинись перед народом…

- Чем это я провинился перед ним?! - вскипел Андрей и отбросил ложку.

Матвей Степанович покачал головой:

- Ничего ты не понял, сынок… Разъело тебя в середке… Показательным судом будут судить тебя, Андрей.

Женщины ахнули.

- Меня - судить?! Показательным судом?! За что? - вскричал Андрей.

- За то самое, что и Бардадыма с Антонидой. И тут я ничем помочь тебе не могу. И не хочу. Так что не прячься за мою спину!

Опрокинув стул, Андрей выбежал из комнаты.

- Что же будет, папа? Что же будет? - потрясение произнесла Мария.

- Сунут дурака в тюрьму - то и будет!… Ты, Маша, тут тоже виновата. Ведь знала о его делишках на ферме, видела, что он пошел по кривой дорожке, да помалкивала.

Мария подняла на тестя глаза, полные слез:

- А вы разве не замечаете, как мы живем в последнее время?… Он мне рассказывает про свои дела?… Советуется со мной?… Он другим рассказывает…

- Каким таким другим? - опешил Матвей Степанович.

- Да ладно тебе допытываться, - остановила его Акулина Кондратьевна, кивнув на Родиона.

Матвей Степанович умолк и больше ни слова не вымолвил до конца обеда. А потом оделся и сказал Родиону:

- Пойдем, внук, поработаем.