Твои Возможности, или Реализация «ТРАНСЕРФИНГА»

Окончательно, родители расслабились, когда я вытащил из сумки, аккуратно замотанный в «портянку» – макет ракеты «Союз», сделанный из настоящей «ступени». Наконец-то, искупавшись, я зашёл в Женину комнату и был шокирован её ростом, легко определяемым по форме одеяла. Было ощущение, что за два года, моя сестра выросла в два раза. У неё начались зимние каникулы, поэтому мне удалось поспать до обеда, но, когда она проснулась и влетела в мою комнату с криком: «Лёвка приехал!» – Я чуть с кровати не свалился, ни сразу «врубившись», что я дома. Из моих друзей в Сороках никого не было, и я просто гулял по заснеженному городу после того, как встал на учёт в военкомате. На следующий день мы уехали в Кишинёв, к папиным родственникам – встречать Новый Год, а за праздничным застольем мамуля спросила меня – Ты с Олей, случайно, не переписываешься? – Я чуть не подавился.

– Нет. А почему ты вдруг спросила?

– Олина мать перевелась на наш завод и работает начальником

сбыта, её кабинет рядом с моим. Мы часто общаемся, и она просила передать тебе привет от Оли.

– Спасибо, – сказал я, сдерживая эмоции – Ты тоже передай привет.

Мне тяжело передать восторг, с которым я открывал конверт с Харьковским обратным адресом, полученный в армии, спустя пару месяцев. Это было дружеское письмо с описанием студенческой жизни, от человека, в которого я был тайно влюблён. В письме ещё было чёрно-белое фото. С него на меня смотрели две пары огромных глаз – Олины и большого плюшевого медведя, которого она обнимала, вольготно расположившись на диване. За оставшееся время службы в армии мы обменялись еще парой писем, в которых я не раз пытался излить свои трепетные чувства, но останавливал себя, убеждая, что могу всё испортить. Переписка была лёгкой и непринуждённой, с воспоминаниями и юмором, присущими общению двух старых друзей.

Демобилизовавшись, я вернулся в Одессу, в этот добрый, красивый и тёплый город. Ощущение было, как будто я перескочил с чёрно-белой киноленты на цветную. Скинув армейскую форму, я начал избавляться от налёта защитной кольчуги со своей души. Был солнечный конец июля. Погрузившись в приятные хлопоты, связанные с восстановлением на второй курс учёбы в «политехе» и поселением в «общагу», я не забывал радоваться каждому дню. Всех моих друзей призвали в армию после второго курса – им ещё год ходить в кирзовых сапогах. Я попал в группу, где учились в основном одесситы. В общежитии проживали только наши иностранные студенты, и они составляли половину нашей группы. С нашего потока по первому курсу, на общих лекциях факультета училось человек десять «армейцев». Один из них вернулся с войны в Афганистане, хромая на одну ногу и с тиком левой руки, он старательно пытался сосредоточиться на лекциях, но ему это удавалось с трудом. Я помню, как он агитировал нас пойти в ДОСААФ на прыжки с парашютом – сто процентов возьмут в «афган».

Я довольно быстро влился в новый коллектив, в котором был самым старшим и проучился в нём два года – до академического отпуска. Но не буду забегать вперёд, первым, что я сделал – это написал Оленьке письмо со своим новым адресом. На

«гражданке» переписка была на много быстрей – без армейской

цензуры и внутри одной республики Советского Союза, распад которого, как раз, начался в этом 1988 году. Закончился этот распад через три года, созданием Содружества Независимых

Государств – СНГ. На протяжении этих лет никто не мог даже догадываться о том, что произойдёт в этом огромном государстве с момента замены флага СССР над кремлём, на Российский флаг. Мой дедушка Давид, перед отъездом на «ПМЖ» (постоянное место жительства) в Израиль, сказал мне в шутку, что СНГ «эс-эн-гэ», в переводе с идиша означает, «кушать Г». Как оказалось, предсказание моего деда было прозорливым – бывшим советским людям пришлось «съесть ни один пуд соли», прежде чем появился минимальный порядок во всех этих новых независимых государствах. Но не буду забегать вперёд – пока ещё никто не знал, чем это закончится.

В ответном письме моя Оленька поинтересовалась – смогу ли я быть дома на ноябрьские праздники. Дело в том, что одной из наших школьных традиций, было – собираться после демонстрации в честь празднования коммунистической революции, у Оли дома, так как её день рождения совпадал с этим великим праздником. Я не только дал добро, но и устроился на овощной склад – подзаработать денег, чтобы обновить свой гардероб. Модными тогда были сильно потёртые джинсы «Levi`s» и, классической формы, кроссовки «adidas». Собраться нам тогда, получилось небольшой компанией – почти все «пацаны» служили в армии, а девчонки, ни все смогли вырваться с учёбы. Во время застолья я периодически ловил на себе Олин взгляд, который поднимал частоту моего сердцебиения. Повзрослев на два года, она очень похорошела – небольшая студенческая худоба сделала ещё выразительнее её большие глаза и подчеркнула, и без того, обворожительную фигуру. При встрече Оля повила себя так, как будто не было того, мучительно длинного периода – когда она меня просто игнорировала.