Твоя тень

– Уверены? Подумайте хорошенько.

– Тут и думать нечего, – быстро отвечала Салли. – Дело в том, что Шарп очень любит Сиэтл и редко выезжает из города. Домосед, одним словом.

– Неужели ни разу ни о чем таком не упоминал? – Дэнс выразительно глянула на лежавший перед ней лист бумаги.

От Салли этот взгляд не укрылся.

«…но при одном условии: вы будете говорить правду и только правду».

– Ну, нет, иногда, конечно же, говорил: дескать, неплохо бы выбраться куда-нибудь, съездить в отпуск, развеяться – все в таком духе, понимаете? Но вы, похоже, интересуетесь совершенно другим.

– А куда, по-вашему, Эдвин отправился бы развеяться? Какое место он предпочел бы?

– Нэшвилл – это Мекка кантри-музыки. Ну еще, наверное, Нью-Йорк: концерты и все такое.

«Вряд ли Шарп осмелится рвануть в Нэшвилл или в Нью-Йорк вместе с Кейли, чтобы жить там долго и счастливо. Не настолько он еще спятил», – подумала Кэтрин.

– Спасибо, Салли. Эти сведения нам пригодятся. Может, вам вспоминается еще что-нибудь? Наверняка было такое: смотрите вы телевизор, а Эдвин вдруг и говорит: «Ну надо же, какое чудное местечко – вот бы там оказаться!»

– Нет, ничего такого не припоминаю, – ответила девушка, глядя прямо в глазок веб-камеры.

«Врет, – подумала Кэтрин и поморщилась. – Ой, врет!»

– Что ж, спасибо вам за беседу. Прямо не знаю, что теперь и делать. Только на вас вся надежда и была.

– На меня? Но мы же с Эдвином расстались месяцев этак девять назад и с тех пор не общались.

– Дело в том, что ваши отношения с Шарпом стоят особняком. Вы не поверите, но с другими женщинами Эдвин порой ведет себя чересчур навязчиво и даже агрессивно.

– Неужели?

Сердце Дэнс забилось быстрее. Точно гончая, напавшая на след дичи, она почуяла сомнения Салли, но виду не подала и продолжала как ни в чем не бывало:

– Да. Когда Эдвина отвергают, у него включается режим преследования. Он не может понять этого и принять отказ. Получив от ворот поворот, Шарп начинает цепляться за женщину, точно утопающий за соломинку. Но в случае с вами все обстоит иначе. Он ведь сам разорвал отношения, и поэтому вы для него особенная. Эдвин мне даже сказал, что после вашего расставания он до сих пор сам не свой.

Слова выплеснулись из Салли, точно вода из опрокинутого кувшина.

– Вы говорили с Эдвином о наших отношениях? Когда? Недавно?

– Да, недавно. Забавно, конечно. Может, я ошибаюсь, но его речи показались мне странными, учитывая, как вы расстались. Слышали бы вы! Похоже, Эдвин сильно по вас скучает, – произнесла Дэнс, тщательно подбирая каждое слово. Кэтрин старалась не обманывать допрашиваемых, но иногда намеренно вводила их в заблуждение и подталкивала к неверным выводам – чего не сделаешь ради признания! – Я даже уверена, ему было бы любопытно узнать, как вы сейчас поживаете.

Салли сглотнула комок в горле и неуверенно запустила в волосы пальцы, мелькнувшие синим маникюром.

«И все-таки Салли лишь отдаленно напоминает Кейли. Точно много раз отразившееся эхо. Волосы не такие длинные, не такие роскошные, да еще и ненатурального цвета», – подметив темные корни, подумала Кэтрин.

– А о чем конкретно он спрашивал? – осведомилась Салли вдруг изменившимся голосом.

«Голос звучит гораздо выше, чем обычно, – подумала Кэтрин. – Верный признак стресса». И уклончиво ответила:

– Да так… О том о сем.

Девушка сглотнула еще раз.

Дэнс опять опустила глаза на листок бумаги перед собой, посмотрела на собеседницу и снова глянула вниз.

На лбу у Салли заблестели едва различимые капельки пота.

«Веб-камеры у ноутбуков ФБР – то что надо!» – отметила про себя Кэтрин.

После чего как будто бы еще раз сверилась с листом бумаги, и Салли, не удержавшись, проследила за ее взглядом. Естественно, разглядеть, что там написано, девушке не удалось.

– Салли, ваша мать живет в Такоме? А брат – в Спокане?

– Не понимаю… при чем тут мама и брат?

– Они хорошо знакомы с Эдвином?

В действительности Шарп, вспоминая свою бывшую девушку, не сказал о ней и двух слов – а уж про родных Салли он и вовсе не обмолвился! Все сведения о семье, заподозрив свидетельницу во вранье, Кэтрин почерпнула из федерального архива штата Вашингтон.

– Эдвин спрашивал про них?

– Значит, они знакомы?

– Я… О господи!

– Салли, да что такое? Неужели вам не было бы приятно, если бы Эдвин вдруг поинтересовался, как дела у ваших родных?

«Ох уж это всемогущее условное наклонение! Если бы вдруг поинтересовался…»

– Что? Что именно он говорил? – не в силах сдерживать себя, выпалила девушка. – Пожалуйста, скажите мне!

– Салли, почему вы вдруг так разволновались? – разыграв удивление, поинтересовалась Кэтрин.

– Я… – начала было та, и по щекам ее заструились слезы. – Что он сказал?

Сотрудник за спиной Салли дернулся: как и Дэнс, он почувствовал, что со свидетельницей в любое мгновение может случиться истерика.

– Что Эдвин говорил про моих родных?

– Для начала объясните, почему вы вдруг так переполошились, – спокойно произнесла Кэтрин и нахмурилась.