Творения. Том первый. СЛОВА.

Таковы начатки слов моих тебе, божественная и священная глава! Такова тебе награда за твои слова и за подвиг – не масличная олимпийская ветвь, не эта детская забава – дельфийские яблоки, не истмийская сосна, не немейский селин,[212] которыми в древности воздавалась честь бедным юношам, но слово, которое всего приличнее служителям Слова! И если оно достойно твоих подвигов и слов, то и сие есть дар Слова. Ты же милостиво призри на меня с высоты, управляй моим словом и жизнью, паси свою священную паству или будь моим сопастырем, направляй ее, сколько возможно, к лучшему, гони от нее прочь беспокойных волков и всех гоняющихся за слогами и речениями, подавай нам наиболее совершенное и светлое озарение Святой Троицы, Которой ты предстоишь ныне, Которой и мы поклоняемся, Которую славим, пред Которой служим, поклоняясь Отцу в Сыне, Сыну в Духе Святом. Ей да будем напоследок предстоять с чистым сердцем и непреткновенно и, став совершенными, да приобщимся Ее совершенно в Самом Христе, Господе нашем, Которому всякая слава, честь и держава во веки веков, аминь.

СЛОВО 25, в похвалу философа Ирона, [213] возвратившегося из изгнания

1. Хотя болен я телом, но буду хвалить философа (ибо и сие есть знак любомудрия); и поступлю весьма справедливо. Ибо он философ, а я служитель мудрости; почему мне и прилично хвалить его, чтобы доказать свое любомудрие, если не другим чем, по крайней мере удивлением философу. А по моему рассуждению, должно или самому любомудрствовать, или уважать любомудрие, если не хотим совершенно лишиться всякого добра и подпасть осуждению в неразумии, тогда как мы одарены разумом и посредством слова течем к Слову.

Покажи же нам и ты [214] свое известное во всем прочем любомудрие, дозволив похвалить себя, и терпеливо выслушай похвалу. Ибо стану хвалить не из лести (мне известно нелюбочестие любомудрого мужа; притом же слово мое ничего не прибавит к делам, а разве уменьшит их достоинство своей скудостью), но чтобы для себя извлечь пользу. А сего не пренебрежет уже любомудрие, которое над тем трудится и о том заботится, чтобы облагодетельствовать чем-нибудь жизнь нашу. И первое из благодеяний – восхвалять доброе, потому что похвала пролагает путь соревнованию, соревнование – добродетели, а добродетель – блаженству, которое составляет верх желаний, цель всех стремлений любоведца.

2. Итак, приступи, наилучший и превосходнейший из философов (присовокуплю даже) и из свидетелей истины! Приступи, обличитель лжеименной мудрости, которая состоит в одних словах и очаровывает сладкоречием, а не может и не хочет взойти выше сего! Приступи, ободесноручный в добродетели, как в созерцательной, так и в деятельной, ты, который и в чуждой для нас одежде [215] любомудрствуешь по-нашему. А может быть, и одежда твоя нам не чужда; так как и Ангелам свойственно быть светоносными и сияющими, когда изображают их в телесном виде, что почитаю символом естественной их чистоты. Приступи, мой философ и мудрец (ибо доколе любить мудрость, если нет мудрости?)! Приступи, пес,[216] назову так не за бесстыдство, но за дерзновение, не за прожорство, но за то, что ограничиваешься насущным, не за лаяние, но за обережение доброго, за неусыпность в охранении душ, за то, что ласкаешься ко всем, которые тебе свои в добродетели, а лаешь на всех чужих! Приступи и стань близ сей Жертвы, у сей таинственной Трапезы, подле меня, который сей Жертвой тайноводствую к обожению! Тебя приводят к ней и учение, и жизнь, и очищение посредством страданий. Приступи – увенчаю тебя нашими венцами, и не среди Олимпии, не на малом зрелище Эллады, не за отличие в борьбе, или в рукопашном бою, или в беге, не за другие маловажные подвиги, совершаемые для маловажных наград и в честь кого-либо из героев или демонов, прославленных несчастьем и баснословием (ибо подобное сему уважается и чествуется ими,[217] после того как неразумие призвало себе в помощники время и обычай, ставший законом), но перед Богом, перед Ангелами, перед всей полнотой Церкви, громогласно провозглашу о тебе, победившем ложь ересей, во славу Живого Бога, собственными страданиями научающего страдать, – победившем за такую награду, чтобы приять Небесное Царство, стать богом, не подлежащим страданию.