Творец

Невидимые руки схватили его за плечи и толкнули в огненную бездну. Воздух засвистел в ушах Сети. Он закричал, замолотил руками и ногами по воздуху, но лавовое озеро становилось всё ближе.

На поверхности жидкого пламени виднелось что-то чёрное. Сети понял, что падает прямо на неизвестный предмет, но от этого ему не стало легче. После падения с такой высоты не выживают.

Тело его ухнуло прямо в каменную ладью, покачивающуюся на огненных волнах. Сети ощупал себя и с удивлением обнаружил, что не только не умер, но и ничего себе не сломал. Он приподнялся и выглянул из лодки. Прямо перед его носом лопнул огромный лавовый пузырь, и лицо Сети обдало жаром.

Ладья двинулась вперёд, в пещеру, что темнела в стене вулкана. Сети подумал, что его везут в царство мёртвых, и испугался. Потом юноша рассудил, что если он уже мёртв, то бояться ему нечего. Будь что будет.

Ладья вошла в пещеру и ткнулась носом в берег. Сети опустил одну ногу на землю, другой стоя в лодке, и ойкнул, втянувшись обратно в ладью. Земля оказалась раскалённой как меч, только что вынутый из горна, а сандалии слугам Хнумхотепа носить не полагалось.

Сети понимал, что у него только одна дорога — вглубь пещеры. Он решил идти вперёд во что бы то ни стало, несмотря ни на что исполнить данное ему поручение.

Желания хозяина ему были безразличны, более того — Сети испытывал неприязнь к алчному, лживому Хнумхотепу. Вельможа уверял своих сподвижников, что мечтает о создании свободного государства, где не будет рабов и господ, где все будут равны меж собою. Но даже мулу бродячего торговца было ясно, что Хнумхотепу не нужно ничего, кроме неограниченной власти, а слова о свободе — это не больше чем пыль в глаза. Другие сановники не могли не понимать этого. Видимо, они пошли за Хнумхотепом, когда тот пообещал им тёплое местечко при царском троне… троне, на котором будет сидеть он, Хнумхотеп.

Сети шёл вперёд, чтобы выполнить наказ. Не из-за Хнупхотепа, а из-за Нефрет. Ведь это она выбрала его, это она увидела в нём, простолюдине, что-то такое, чего не было у остальных… Никто раньше не обращал на него внимания!

Мысли о Нефрет придавали Сети силы, когда он шёл по безумно горячим камням. Согласится ли она выйти за него замуж, когда он выберется отсюда? Преклонится пред его отвагой или оттолкнёт от себя, как недостойного даже целовать ей ноги?

Перед Сети вспыхнула стена пламени. Он, не колеблясь, вошёл в огонь, заслоняя глаза. Кожа его зашипела и начала лопаться, и Сети прибавил шаг. Когда волосы его вспыхнули, он побежал так, что еле касался углей, лежащих под его ногами.

И вот пламя осталось позади. Сети свалился без сил. Песок прилипал к его обуглившейся коже, которую нещадно саднило, но у Сети не оставалось сил даже стонать.

* * *

— Встань, — послышался властный голос.

— Я не могу, — прошептал Сети.

— Встань, ибо я приказываю тебе.

Сети попытался подняться, но снова упал. Он потянулся рукой к лицу, чтобы смахнуть песок и увидел, что раны и язвы на его коже затягиваются. Он заставил себя встать, отряхнул песок с бывшего когда-то белым передника, взглянул вперёд и в третий раз рухнул на землю, уже в почтительной позе. Он уткнулся лицом в песок так, что не мог вдохнуть, но не мог он и изменить своё положение, поскольку боялся даже шелохнуться. Перед ним на троне из человеческих черепов восседал сам Сет.

— Поднимись. Я не хочу, чтобы ты сдох и отправился к Осирису, вместо того, чтобы рассказать мне, зачем пришёл сюда. Полагаю, это будет интересно.

Сети поднял голову и встретился глазами с Сетом. Он ожидал, что повелитель пустыни и Хаоса явится ему в облике человека с головой животного, в облике змея, гиппопотама или, на худой конец, гигантской чёрной свиньи. Сет же ничем не отличался от обычного египтянина, если не считать того, что волосы его были цвета песка, а в глазницах горело пламя Преисподней. Из одежды на нём была только простая набедренная повязка безо всяких узоров. В одной руке Сет держал скипетр, в другой — анкх, символ бессмертия. Сети понял, что божество исцелило его с помощью этого самого анкха, и опять пал ниц.

— Если ты не встанешь и не начнёшь говорить, я разорву тебя на множество маленьких кусочков и скормлю их крокодилам, — сказал Сет, и юноша повиновался. Он стоял, опустив голову, сильнее всего на свете желая никогда больше не смотреть в глаза покровителя всего того зла, что вершилось на земле. Одной секунды такого взгляда ему хватило, чтобы наполниться суеверным ужасом от макушки до кончиков пальцев на ногах.

— Я пришёл сюда, чтобы просить тебя, о владыка…

— Стой, — прервал его Сет. — Ты сражался с одним врагом и с целой армией. Ты выдержал борьбу со стихией… А теперь я хочу узнать, сможешь ли ты победить себя, — Сет помолчал. — Я могу подарить тебе столько золота, сколько не поместится во дворце фараона. Я могу подарить тебе столько наложниц, что тебе хватит по одной на каждую из оставшихся в твоей жизни ночей, и даже больше. Я могу подарить тебе столько рабов, что все они не поместились бы на улицах города Уасет, и им пришлось бы взбираться на головы друг друга.