Творец

Хнумхотеп сначала хотел сказать «того, кто имеет в себе силы пережить любые пытки», но передумал. Нефрет вошла в лёгкий транс.

— Сети, — промолвила она. — Тот, кто стоит по левую руку от тебя.

— Сети? — Хнумхотеп захохотал, и другие вельможи поддержали его. — Этот мальчишка? Держатель моего опахала?

Держатель опахала быстро-быстро заморгал своими большими глазами, подведёнными чёрным по последней моде.

— Чем он лучше остальных? — спросил Хнумхотеп.

— Из тех, кто стоит сейчас пред храмом, он единственный, кто не станет просить у Сета чего-нибудь для личной выгоды.

Вельможи и их слуги возмутились, но жрица зло взглянула на них, и они замолчали.

— Вы хотя бы вслушайтесь в его имя, — сказала Нефрет. — Это его предназначение. Быть может, он избран Сетом. Следуй за мной, юноша.

Жрица пошла к храму по присыпанной песком дорожке. Хнумхотеп подозвал Сети к себе, что-то прошептал ему на ухо и нетерпеливо махнул рукой — иди!

Сети оглянулся на своих друзей — других слуг Хнумхотепа, но в каменных их лицах не было ни тени жалости, ни тени сочувствия. Сети ничего не оставалось, кроме как всучить опахало одному из них и броситься догонять Нефрет, которая уже поднималась по ступенькам храма.

* * *

Сети сидел на каменном троне и ждал. Нефрет оставила его одного в этой тесной комнатке, наполненной всякой всячиной, наказав оставаться здесь, что бы ни случилось.

Слуга Хнумхотепа задумался о предназначении комнаты. Она вполне могла оказаться кладовой — тут было много корзин, доверху наполненных зерном, виноградом и финиками. Справа от трона стоял большой жбан. Сети снял крышку, поболтал там рукой и облизнул пальцы. На вкус как ячменное пиво, видимо, это оно и есть. Он не удержался, потянулся к грозди винограда в ближайшей корзине и оторвал одну ягодку. Прислушался, надеясь, что никто не наблюдает за ним, и съел виноградину.

После этого Сети не покидало ощущение, что кто-то незримый действительно следит за каждым его движением. Сети выпрямился на своём троне и застыл, недвижимый как карнакская статуя.

Комната наполнялась дымом. Сети принюхался — пахло горелым кунжутом. Он испугался, что где-то внутри храма начался пожар, но не сдвинулся с места, ведь Нефрет чуть ли не под страхом смерти приказала ему никуда не уходить.

Сети смирно сидел и ждал, что произойдёт дальше, пока не потерял сознание.

* * *

Слова хвалебного песнопения еле различались. Многократно повторённые эхом, они перекрывали друг друга, соревнуясь меж собой за право быть услышанными в первую очередь. Было в этой песне что-то мрачное, хотя предназначалась она вовсе не для похоронной церемонии. Возможно, она была адресована заходящему солнечному диску или звёздам, покрывшим небо алмазной россыпью…

Сети приподнялся, осмотрелся.

Комната, в которой он очнулся, ничем не походила на кладовую. Заморский ковёр с вышитыми на нём слонами и тиграми, укрытые роскошными покрывалами кресла, золотая ваза с фруктами — всё это больше напоминало гостиную в доме Хнумхотепа, нежели одну из комнат окраинного храма.

Сети выглянул в полутёмный коридор. Кто-то был там, стоял прямо перед массивной дверью, отрезавшей его от выхода. Сети пошёл туда.

Девушка водила пальцем по иероглифам на поверхности двери и что-то шептала, не замечая Сети. Юноша был уверен, что видит перед собой Нефрет, и громко спросил:

— Зачем меня перенесли в ту комнату?

Девушка вздрогнула и обернулась. К своему удивлению, Сети признал в ней Мерит — свою сестру, умершую ещё в детстве. Но здесь Мерит была взрослой… и живой.

— Как… как ты можешь быть здесь? Ты же…

Сети дотронулся до сестры, опасаясь, что пальцы пройдёт сквозь её кожу, и Мерит окажется миражом. Но тело её было вполне реальным.

— Как нам выбраться отсюда? Ты знаешь?

— Сердце, — проговорила Мерит.

— Что? Какое сердце?

Мерит указала на впадину в двери, литой из единого каменного блока.

— Ты хочешь сказать, что дверь откроется, если мы вложим туда сердце?

— Человеческое сердце. Возьму твоё, — сказала Мерит. В её руке блеснул кинжал. Сети отступил назад.

— Мерит, ты же не собираешься…

Та откинула назад голову и безумно захохотала. Сети бросился бежать по коридору, и свернул в первую попавшуюся комнату. Он очутился в зале, где несколько минут назад пришёл в себя.

Сети обернулся. Мерит стояла в дверях.

— Не подходи.

Сети сдёрнул со стола вазу, вытряхнув всё её содержимое. Фрукты покатились по полу, а самый крупный персик лопнул, оросив дорогой ковёр своим соком.

Мерит лизнула острие кинжала, и кровь струйкой потекла по её подбородку. Только сейчас Сети заметил, какие у неё глаза — ярко-алые, без белков и зрачков.

— Ты не моя сестра! Ты — демон!

Мерит ринулась на него и ударила кинжалом, метя прямо в сердце. Сети еле удалось увернуться — настолько стремительны были движения противницы.

Сети обрушил вазу на её голову, но та отскочила и запрыгнула на столик, поманивая его к себе кинжалом. Когда Сети швырнул в неё вазу и промахнулся, она исполнила некое подобие танца и поклонилась, театрально застыв.