Творец

— Ты осмеливаешься обвинять жрицу Сета во лжи? — спокойно спросила Нефрет, поглаживая лежащую у неё на коленях шкатулку. — Как бы тебе не навлечь на себя гнев моего покровителя. Он искушён в искусстве мести, ты знаешь это не хуже моего.

Коленки Хнумхотепа задрожали. Чтобы никто не заметил этого и не смог уличить его в страхе перед женщиной, он сел за стол.

— Я просто хочу добра моему народу, — сказал он. — Я не могу приступить к военным действиям, если не буду верить в успех всего предприятия. Я не могу жертвовать людьми, которые пойдут за мной, если в конце концов их братья не будут освобождены.

— Угодна ли богам эта война? — спросил у провидицы другой вельможа, Нетикерт.

— Я же говорил вам, что да, да, ещё раз да! Фараон слаб, он больше не угоден богам! — воскликнул Хнумхотеп с досадой, но другие важные мужи, присутствовавшие на собрании, не послушали его и потребовали, чтобы провидица ответила на вопрос Нетикерта.

Нефрет прикрыла глаза и молчала несколько минут. Хнумхотеп подумал, что та уснула и хотел разбудить её, когда та наконец вышла из транса.

— Ты — правитель целого нома, Хнумхотеп. Неужели тебе этого мало?

— Не тебе судить меня, жрица. Тебе задали вопрос — и не простые люди, а вельможи. Так что будь добра, отвечай. Скажи же им наконец, что боги хотят этой войны.

— Боги молчат, — ответила Нефрет.

Вельможи зароптали.

— Никогда больше не доверюсь жрецам, — пробормотал Хнумхотеп. За день до этой встречи он встретился с Нефрет и подарил ей дюжину золотых браслетов, взяв с неё обещание, что она будет поддакивать ему на тайном собрании. Вельможа уже пожалел, что пригласил её.

— Есть другой способ, — сказала Нефрет. — Можно пойти в любой храм и прямо спросить у божества. А поскольку храм, в котором я служу находится совсем недалеко, я предлагаю испросить совета у Сета. Если повелитель пустынь будет благосклонен, то можно будет даже просить его о помощи…

— Идёмте! Идёмте немедленно! — воскликнул Хнумхотеп. Мысль о том, что можно заручиться поддержкой могущественного бога, воодушевила его.

* * *

Вельможи, сопровождаемые целым взводом слуг, пыхтели и ворчали, что Хнумхотеп заставляет их бегать по городу, словно крестьянских детишек; но по мере приближения к храму их голоса становились всё тише и тише.

— Вот мы и на месте, — торжественно провозгласила Нефрет, опуская шкатулку на землю. «Что у неё там? Деньги?» — пронеслось в голове Хнумхотепа, но он тут же забыл о шкатулке. Храм Сета приковал к себе его взгляд.

Высокие обелиски, цветущие террасы, украшенные росписью иероглифов стены цвета песка — всё это производило впечатление, но Хнумхотеп на своём веку повидал множество храмов, среди которых были и более грандиозные. Он не мог понять, почему не может оторвать взгляд от такого заурядного храма, и страх снова прошёлся щекоткой по его нервам.

Наконец, ему удалось отвернуться. Он смотрел на храм Сета всего-то несколько мгновений, но для души его прошла целая вечность.

Нефрет тем временем открыла шкатулку, и из той выбежал небольшой чёрный скорпион. Вельможи и их слуги отшатнулись, чудом подавив желание раздавить скорпиона или убежать вглубь города. Всем известно — скорпион, даже маленький, несёт в себе смертельный яд. Присутствующие вовсе не были праведниками, и потому понимали, что на исцеление милостью богов им можно не рассчитывать.

Малютка-скорпион не собирался никого жалить. Он побежал сначала в сторону города, затем развернулся и скрылся в тенистой аллее, окружавшей храм. Все, кроме Нефрет, облегчённо вздохнули.

— Зачем это? — спросили вельможи у жрицы. Нефрет ответила, что с помощью скорпиона или скарабея можно узнать, что боги хотят сообщить простым смертным. Жрица умолкла, осмотрела внимательно каждого участника процессии и с наслаждением отметила, что все они испытывают благоговейный страх перед нею, той, что может говорить с богами. И только когда лицо одного вельможи задёргалось от напряжения, Нефрет соблаговолила истолковать предзнаменование.

— Сет сегодня в хорошем настроении.

Слуги, забыв об этикете, бросились обнимать друг друга. Вельможи расслабленно заулыбались, а Хнумхотеп — шире всех.

— Что же ты стоишь? Иди в храм и попроси Сета помочь нашему делу, — поторопили жрицу знатные мужи.

— Нет, — сказал Хнумхотеп. Все удивлённо посмотрели на него. — Я сам пойду к Сету.

— Мой владыка может пожелать устроить просителю испытание. Ты уверен, что пройдёшь его?

Хнумхотеп заколебался.

— Пытка искушением, страхами, болью, — продолжила Нефрет. — Ты можешь испытать желание, а можешь испытать страдание. Ты знаешь, что чувствуют люди, когда на них выливают расплавленное железо? Или когда их осыпают скарабеями? Выдержишь ли ты, если в тебя воткнут четыреста игл, жалящих, как язык змея Апопа?

— Довольно, — прервал её Хнумхотеп. — Я не думаю, что у меня есть время заниматься такими вещами, особенно тогда, когда у меня много других дел, не терпящих отлагательства. Давайте сделаем так. Жрица, выбери из тех, кто стоит сейчас перед храмом, того, кто… кому мы можем доверять.