Творец Заклинаний

– Нет. Только не прошлой ночью. – Мать подошла и взяла в руки мое лицо. – Посмотри на себя. До сих пор в синяках после всех этих драк. А теперь новое приключение!

– Я в порядке, – сказал я.

Она, как водится, обвела пальцем вокруг моей левой глазницы. Сейчас возле глаза была саднящая царапина. Впрочем, мать удовлетворилась осмотром, видимо, придя к выводу, что я пока не умираю.

– Разве ты не видел, как Шелла слаба? – спросила она.

Я вошел в комнату и сел на стул возле кровати сестры, припоминая события вчерашнего дня.

– Шелла сказала, что она просто замерзла.

– Нет, она не просто замерзла.

– Бене-маат, – окликнул отец от двери. Удивительное дело. В нашем присутствии он редко назвал мать по имени.

– Не пытайся задобрить меня ласковыми словесами, Ке-хеопс. Это работает разве что с коровами на скотном дворе. – В голосе матери появились опасные нотки. – Наша дочь могла погибнуть, или случилось бы что похуже.

Отец вскинул руки.

– Знаю, знаю. Но Шелла сама все это устроила. Испокон веков дети бегают на Тропу духов, пытаясь призвать животное-талисман – и ни с кем не случалось ничего страшнее головной боли. – Он помолчал и перевел взгляд на меня. Казалось: он мной гордится – или вроде того. – Келлен сделал все, чтобы защитить сестру.

– Те люди…

– Мы найдем медеков, которые на нее напали.

Я почувствовал укол сомнения.

– Отец, по-моему, это были не медеки, а обычные люди. Может, их послал Ра-мет…

Лорд-маги уже допросили Ра-мета и его сыновей. Мы использовали магию шелка, чтобы проверить, правду ли они говорят. Никого из Дома Ра в лесу не было. Они не знают о нападении и никак с ним не связаны.

Что там однажды говорила Фериус?… Если есть заклинания для всего, должно должны быть и заклинания против заклинаний.

– Может, они нашли способ обойти проверку на ложь.

– О? – сказал отец. На лице его внезапно появилось раздражение. – И давно ты стал экспертом по магии шелка?

Я закрыл глаза, вспоминая людей из леса. То, как они были одеты, как разговаривали…

– Может, это как-то связано с масками? И потом, медеки ведь должны уметь колдовать. Почему же эти люди не творили никаких заклинаний?

– Медеки – лжецы, – сказала мать. – Они используют трюки, ловушки и – да – темную магию. Однако магию можно отследить. Эти медеки хотели навредить вам, но не желали, чтобы их выследили.

Она не убедила меня до конца, но я решил принять это объяснение.

– А что не так с Шеллой? Ты сказала, что она не замерзла, но…

– Мы точно не знаем, – ответил отец. – Но последние три дня ее магия неуклонно слабеет.

Три дня? Почему три дня? Если только…

– Она сражалась со мной три дня назад. В Оазисе.

Я посмотрел на отца и встретил его спокойный взгляд. Он кивнул, но было что-то еще… о чем он мне не говорил. Потом я вспомнил, что Теннат тоже болен.

– Духи предков! Осья-фест был прав. Все скажут, что виноват я.

– Кто скажет, Келлен? – спросила мать. – И в чем ты виноват?

– Теннат сражался со мной на поединке – и заболел. Потом сражалась Шелла и тоже заболела. Люди станут думать, что я отравил их. Или что я болен, а они заразились от меня.

– Нет, – сказал отец.

– Меня изгонят! Ра-мет убедит Совет…

– Нет, – повторил он. – Я разберусь с Советом и с Ра-метом. Что бы ни случилось, это либо совпадение, либо – что скорее – вызвано приходом медеков и их слуг-некхеков.

– Но я говорил тебе: когда появился некхек, те люди убежали.

– Они бежали от меня и твоей матери, а не от своего прислужника.

– Но они…

– Хватит, Келлен. Ты натворил достаточно глупостей за последние дни. А теперь послушайся родителей. Делай и говори то, что велим тебе мы с матерью. – Отец подошел к моему стулу и присел на корточки, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. – Сегодня, чуть позже, мы с тобой пойдем в Оазис. Люди должны увидеть некхека и увериться, что опасности нет. Если кто-нибудь спросит тебя, ты им скажешь, что тварь была заодно с разведчиками медеков, которые напали на тебя и твою сестру. Понял?

– Я…

А что я должен был ответить? Это ведь отец. Глава семьи. Я его сын, и моя обязанность – повиноваться. Вдобавок, даже если этот конкретный некхек и не был слугой тех конкретных медеков, он все равно оставался демонической тварью, хитрой и лживой, как сказал отец. Он разорвал горло собаке, не задумавшись ни на миг. Да, наши люди опасались медеков, но некхеков боялись, пожалуй, еще больше.

Так почему же он пришел ко мне?…

* * *

Как и велел отец, я отправился вместе с ним в Оазис. Теперь никто не мог его обвинить, что он прячет свидетеля событий. Хотя, говоря откровенно, более всего мне хотелось именно спрятаться…

В Оазисе собралась громадная толпа. Запах пота, страха и нетерпения был таким сильным, что становилось трудно дышать. Приглушенный гул голосов походил на жужжание огромного роя. Какой-нибудь другой человек, не столь значимый, как мой отец, вообще не сумел бы произнести ни слова.

– Предки дали нам магию, чтобы мы могли защитить друг друга.

Отец стоял в четырех футах над землей, на клетке, покрытой плотной тканью. При звуках его голоса толпа замолкла.