Творец Заклинаний

– Потому, – продолжал он, – когда приходит опасность, мы встречаем ее – вместе. А не прячемся под кроватями и не ищем заступничества высших сил.

Послышались шепотки. Некоторые люди роптали, но большинство было согласно с отцом. Я никогда прежде не видел в Оазисе столько народа. Люди занимали каждый квадратный дюйм пространства, а те, кому не хватило места, расположились на близлежащих улицах.

– Ну и странные же вы выбираете поводы для вечеринок, – сказала Фериус Перфекс у меня за спиной.

– Почему ты постоянно подкрадываешься? – раздраженно спросил я.

– Что же делать, если ты никогда не смотришь по сторонам?

Она улыбнулась, стараясь смягчить ехидные слова, и я снова почувствовал укол вины, вспомнив, что вдовствующая княгиня велела мне шпионить за дароменкой.

– Фериус…

– Позже, малыш, – сказала она, глядя мимо меня. – Послушаем твоего отца.

Ке-хеопс продолжал говорить. Об отваге и чести. О том, что совет и каждый маг клана защищают наш город. Он рассказал, что случилось прошлой ночью на Тропе духов, и сообщил, что уже разослал весть в другие города джен-теп. Потом другие члены совета тоже взяли слово. Они рассказывали истории о том, как в былые времена мы противостояли нашествиям некхеков и напоминали нам всем, почему джен-теп живут и здравствуют, в то время как медеки исчезли с лица земли.

– Давайте же взглянем на нашего врага! – крикнул старик, стоявший неподалеку.

Другие люди в толпе поддержали его. Речи были прекрасны, но всех интересовал некхек. Мало кто видел его вживую. Отец, казалось, был не очень доволен, однако спрыгнул с клетки на песок.

– Хорошо, – сказал он – и сдернул ткань.

Оказавшись на всеобщем обозрении, тварь разинула пасть и рявкнула на толпу. Она скребла когтями по прутьям клетки и по засову с привешенным к нему замком. Зрители отшатнулись назад, прикрывая ладонями рты – словно боялись подхватить заразу просто дыша одним воздухом с некхеком.

Не было никаких криков, охов и ахов. Только потрясенное молчание людей, которые столкнулись лицом к лицу с тварью из своих кошмаров. И в этой тишине раздался женский смех.

– Ты рехнулась?! – яростно прошипел я Фериус. – Прекрати ржать!

Человек в красно-белом шелковом балахоне протискивался к нам через толпу. Это был Ра-мет.

– Ну конечно! – сказал он с глумливой усмешкой. – Дароменская шпионка и ее дружок ше-теп из Дома Ке-хеопса веселятся при виде твари, которая высасывает силу из магов джен-теп и жизнь из наших детей.

Услышав Ра-мета, я тут же вспомнил слова отца – о том, почему другие посвященные стали слабеть. Вот только никто из них вроде не жаловался, что его укусила демоническая тварь. А о таком едва ли можно позабыть.

– Именно Келлен столкнулся с медеками, – крикнул кто-то. Я узнал одного из магов, сопровождавших отца прошлой ночью. – Без него мы б никогда не поймали некхека, и он до сих пор бродил бы на свободе!

– Так он нам сказал, – заметил Ра-мет.

– Так сказал я, – ответил мой отец, подходя к нам. Люди расступались перед ним, выказывая ему даже больше почтения, чем обычно. Было ясно, о чем они думают. Страх перед убийцами-медеками напомнил им, как важно выбрать достойного Верховного мага клана. Людям нужна была сила – во всех ее проявлениях. А у моего отца эта сила была.

Он подошел и остановился напротив Фериус.

– Не объяснишь ли, что тебя так развеселило?

Она вскинула руку.

– Простите, простите. Это просто… ну, вот это… – Она указала на тварь в клетке. – Это и есть ужасающий некхек? Проклятие народа джен-теп? Гроза магов и воинов и… – Она хихикнула как девчонка. – Милосердный убийца больных собачек.

– Это зверь чумы, – сказал Ра-мет. – Некхеки приучены жевать ядовитую траву, которая смешивается с их слюной. Единственный укус отбирает силу мага, делая его беспомощным и беззащитным. Некхек несет нам болезни и несчастья. Это тварь тьмы, порождение демонов. И они причинили джен-теп больше зла, чем сами медеки.

Почему-то это вызвало у Фериус новый приступ смеха, и если б не предостерегающий взгляд отца, пожалуй, Ра-мет спалил бы ее огненной магией, не сходя с места.

Да, при свете дня некхек выглядел не слишком грозным. Его шерсть была не такой темной, как мне показалось в лесу. Скорее коричневатая, как песок вокруг Оазиса. Когти и зубы были острыми, но не острее и не длиннее, чем у дикой кошки. Однако я помнил, с какой скоростью он двигался, и как перегрыз шею собаки. И, глядя в его темно-красные злые глаза, я не сомневался, что мое горло он разорвет с той же легкостью.

– Он гораздо опаснее, чем выглядит, – сказал я.

– О, наверняка так и есть, – отозвалась Фериус. – Страшный убийца. Просто, ну, в Дароме и других землях они больше известны тем, что копаются в мусоре и крадут еду из амбаров. Понимаете, нигде, кроме ваших краев, этого зверя не называют некхеком.

– И как же его называют? – спросил отец.

– О, по-разному, могучий Ке-хеопс. Берабески зовут его «сенхеби» – летящий по ветру. У дароменов он именуется «фелидус арборика» – лесная летяга. Но чаще всего этих животных называют гигантскими белкокотами.

– Гигантскими белкокотами? – переспросил я.