Творцы грядущего

Вот при какой грязной работе землесосов нам пришлось присутствовать! Неприятен был лишь запах, который шел от ила, когда землесосы снимали самый верхний его слой.

Затем Портер повел нас внутрь судна и показал работу больших насосов. Там было два насоса по три метра в диаметре с машинами по четыреста пятьдесят лошадиных сил. Временами слышен был грохот и стук, если вода захватывала большой камень, но от мелких камней стук не прекращался ни на миг. Чем-то своеобразным и непостижимым веяло от этой работы обоих землесосов, которые рылись вслепую в грунте, поглощая все, что ни попадалось им по пути. По словам Портера, судно должно находиться постоянно в движении, чтобы его не отогнало морскими волнами, и при этом не портились и не рвались бы трубы.

Вернувшись на палубу, с сожалением видим, что наш буксир снова стоит вдоль борта, и мы должны закончить наше пребывание здесь.

Глава 18. Спуск военного корабля

Я получаю телеграмму: «Сегодня после обеда на Морской верфи спуск военного корабля. Телефонируйте столбец». Это предложение редактора хроники было мне приятно. Оно обещало деньги, мой собственный заработок, а с ним и Билл с его тысячью долларов становился мне более близким.

Конечно, он сам считал меня вполне равноправным, как будто тысяча долларов дяди Эдди принадлежала мне так же, как и ему. Но мне дело представлялось несколько иначе, да и из памяти не изгладилось небольшое недоразумение первого утра. Поэтому я и был так рад любой возможности заработать пару долларов. Статьи мы писали совместными усилиями. Билл набрасывал план и критиковал мой слог, но писал, собственно, я, и потому чувствовал, что свою долю издержек нашего летнего путешествия я покрываю.

Морскую верфь нам и без того хотелось осмотреть, и мы мечтали попасть на борт военного корабля. Теперь наши желания могли быть осуществлены, да еще и с гонораром в придачу.

Немного, пожалуй, найдется молодых людей, которым бы случалось подумать о том, как спускают на воду военное или какое-либо иное судно. По крайней мере относительно себя могу сказать, что мне пришлось впервые над этим задуматься по дороге на верфь. Пробовали мы с Биллом решить этот вопрос, но все наши предположения оказались неправильными. Само собой разумеется, вес военного судна немалый; это судно весило десять тысяч тонн – один корпус, не считая тяжелых машин.

А потому мое предположение, что такое судно можно поставить на колеса или на катки, было неправильно. Если пытаться поставить его, как вагон, на четыре колеса, то корпус сломался бы посредине под действием собственной тяжести; все его устройство не приспособлено к таким неравномерным напряжениям. В воде оно поддерживается всей своей поверхностью. Да, сдвинуть такую огромную, твердую к тому же махину, задача нелегкая!

Забрались мы на верфь задолго до спуска, и у нас было время разобраться в подготовительных работах, пока не собрался народ. Военное судно лежало на открытом воздухе у самого берега на очень сложной подставке. Прежде всего, в землю были вбиты ряды свай, это была твердая основа. Верхние балки лежали крестообразно тремя параллельными рядами, один под килем и по одному с каждой стороны корпуса. Во время постройки середина корпуса поддерживалась килевыми балками и сотнями подпорок. При нашем осмотре подпорки были сняты, и вся тяжесть почти исключительно падала на два параллельных ряда балок, называемых «спускными брусьями». Эти спускные брусья частично были опущены в воду. Они были жирно смазаны салом, и по ним должны были двигаться полозья. Эти последние были из твердого дерева и скреплялись болтами со спускными брусьями.

Для того, чтобы они не сдвинулись вбок, снаружи к спускным брусьям были прибиты выступающие доски. На полозьях лежали салазки, и на них уже покоился корабль; салазки – широкие стальные ленты на стальных брусьях. Все пространство между салазками и корпусом корабля заполнено дубовыми балками, и вся эта скользящая опора судна была прикреплена к нему стальными канатами и огромными стальными стяжками. Между полозьями и плотным помостом из балок, составлявшим основание салазок, были вбиты дубовые клинья.

За полчаса до спуска пришли несколько сот рабочих, тяжелыми молотами выбили эти клинья с обеих сторон, и теперь все грузное туловище лежало уже не на килевых балках, а исключительно на металлических скрепах.

– Но что же, скажите пожалуйста, мешает судну сползти? – спрашиваем мы.

– Глицерин, – был короткий ответ одного из рабочих.