Ты

Наташа закатила глаза к потолку и неодобрительно скривила губы, но в целом осталась верной патриархальному семейному укладу, который, видимо, царил у них. Чем дальше, тем неприятнее и тяжелее для меня становились эти поминки – притом, что каждые десять минут приходилось насильно возвращать себя в реальность, сопротивляясь невидимому мощному «пылесосу», утаскивавшему меня в тоннель. Димасику было откровенно скучно, но он усердно делал задумчиво-скорбный вид и старался не отставать от Дениса с дядей Славой по части употребления водки, но вскоре добровольно сошёл с дистанции и вышел на площадку покурить. Светлана сделала мне знак, что хочет сказать пару слов наедине. При этом она взяла из ящика стенного гарнитура чёрную папку и зажала её под мышкой.

В бывшей моей комнате, присев на край аккуратно застеленной клетчатым покрывалом кровати и положив папку себе колени, она сказала:

– Я вот о чём хотела поговорить… Твой отец составил завещание. В соответствии с его волей, эта квартира, которая изначально была оформлена на него, переходит ко мне. Тебе по завещанию никакой доли не выделяется. – Маман погладила папку ладонями, открыла, достала листок формата А4 и протянула мне. – Вот, можешь ознакомиться. Всё по закону, в трезвом уме и в твёрдой памяти… Не подумай, будто я какой-то хитростью заставила его это сделать. Это его осознанная воля.

Я взяла листок, всмотрелась в буквы… В слова они не складывались, хоть убейся. «Пылесос» работал на полную мощность. Удалось разглядеть только дату: завещание было составлено полгода назад.

– Ну что ж, воля так воля. – Мой голос гулко и мёртво отдался под сводом черепа. – Оспаривать её я не стану. Только знайте одну вещь: то, что легко достаётся, точно так же легко и уходит.

Я вернула документ в папку. Светлана посмотрела на меня с усмешкой – хоть фактически и снизу вверх, но с неприкрытым снисходительным превосходством.

– Да ладно тебе. Можно подумать, будто тебя босиком на улицу выгнали! Крыша над головой у тебя есть – если только, конечно, не разбежитесь. А в целом ты и без этой квартиры вполне устроенная в жизни девушка: работа есть, жильё есть… Что ещё тебе нужно?

Мне было нужно снова найти под ногами пол и вырубить этот проклятый «пылесос». Обнять тебя, срочно.

Но за столом тебя не оказалось: там я нашла только Дениса с дядей Славой, которые уже перешли на новый уровень общения, недоступный простым и трезвым смертным – телепатический. Из привычного коммуникативного набора ими использовались только жесты и предложения, состоящие из одного слова.

– У-у, друзья-товарищи, – протянула шедшая следом за мной маман. – Вы уже готовы! Не пора ли вам располагаться на отдых?

Наташа и Димасик пили чай и беседовали на кухне, а тебя мой взгляд наконец обнаружил на балконе в компании Людочки. Невеста Димасика смотрела на тебя с доброжелательным любопытством, и между вами происходил мирный и, наверное, приятный разговор, потому что Людочка время от времени улыбалась. Я вполне вас понимала: мой брат и дядя дошли уже до такой кондиции, что сидеть с ними за одним столом было ещё тем «удовольствием». Собеседники-собутыльники на увещевания маман ответили отказом, и она, устало вздохнув и закатив глаза, позвала:

– Мася! Ма-ась!

На это ласкательное имя откликнулся, конечно же, её сын. Следом за ним в комнату вернулась Наташа – с кислым и усталым лицом. Втроём они принялись настойчиво убеждать Дениса с дядей Славой перебраться на кухню, а я пошла за тобой: мне безотлагательно требовалось тебя обнять.

Переступив порог балкона, я прижалась к тебе сзади, не обращая внимания на присутствие Людочки.

– Уть… Я жутко устала. Пошли домой…

– Да? – Ты в ответ погладила мою обнимающую тебя руку. – Конечно, птенчик, пойдём. Люд… Извини, нам с Лёней пора. Было приятно познакомиться.

– Взаимно, – с милой улыбкой ответила Людочка.

– Осторожно, Утя, порожек, – предупредила я.

Но это было излишней предосторожностью: ты преодолела порог балкона легко и непринуждённо. Наташа, Светлана и Димасик тем временем достигли даже большего, чем изначально хотели: им удалось уложить Дениса с дядей Славой на раздвинутый диван. Те только что-то мычали напоследок – видимо, завершали своё телепатическое общение. Увидев нас с тобой, слегка запыхавшаяся маман встрепенулась:

– А?.. Вы куда?.. Уже уходите?..

– Да, нам, пожалуй, пора, – ответила ты. – Лёня устала.

– Я вас провожу, – сказала Светлана. – Спасибо, что пришли… Ах да! – Спохватившись, она сунула нам по новому носовому платочку и пояснила: – Обычай такой.

Роковой август раскинул над нами своё спокойное, покрытое лёгкими ванильными облаками небо: мы с тобой медленно шли к автобусной остановке. «Пылесос» потихоньку отпускал меня, не справившись с твоей тёплой и живительной силой, державшей меня на земле крепче металлического троса. А слезам вздумалось вернуться.

– Знаешь, Уть, – сдавленно пробормотала я, – у меня какое-то смутное ощущение, что я виновата. Сама не знаю, в чём.

– Глупости, птенчик, – твёрдо и ласково ответила ты. – Просто каждый выбирает свой путь и идёт по нему, как умеет.