Ты будешь там?

Когда подали закуски, они уже познакомились, и теперь разговор крутился вокруг героев нынешней Америки: Рейгана, Майкла Джексона, Спилберга, Карла Льюиса… Элиот поддерживал диалог машинально, мысли его были не здесь.

«Как странно, я думал, все произойдет иначе…»

Он никак не мог поверить, что эта женщина станет матерью его ребенка! Он сам не понимал, в чем причина. Внешне Памелла была вполне привлекательна. Правда, рассуждения ее были глупы, реакции слишком предсказуемы, а интересы не выходили за рамки материального; вдобавок она поддерживала республиканцев. Но главное, в ее глазах не было того особенного блеска, который и составляет женское очарование.

Правда, он ведь не должен был знать, что этот случайный флирт закончится рождением ребенка!

«Все-таки странно, что я увлекся болтовней этой женщины…»

Конечно, после нескольких часов скучного трепа вероятность продолжить общение в постели стала более чем очевидной, но и теперь, несмотря на красоту Памеллы, Элиот говорил себе, что едва ли получит от близости удовольствие.

Ужин продолжался, одно фирменное блюдо сменяло другое: паста с фасолью, ризотто аль амарони[29], турнедо о таледжо[30], дополняясь бокалами бардолино.

Тем временем на площади зажглись фонари и осветили палаццо Барбьери и мостовую, по которой, несмотря на поздний час, разгуливала толпа веронцев.

Элиот попросил их рассчитать, но, не дождавшись официанта, пошел к стойке бара, чтобы расплатиться на месте. Пока хозяин ресторана выписывал ему счет, Элиот достал сигарету и сунул ее в рот. Он уже собрался щелкнуть зажигалкой, но чья-то рука уже поднесла язычок пламени к кончику его сигареты.

– Доклад был отличный, док.

Он поднял глаза и увидел молодую женщину лет тридцати, сидящую за барной стойкой с бокалом белого вина.

– Вы были на конгрессе?

– Джулия Батистини, – представилась она, протягивая руку. – Я – ваша коллега из Милана.

Зеленые глаза и рыжие волосы не выдавали в ней итальянку.

Их взгляды встретились, и он заметил в ее глазах тот самый блеск, который безуспешно искал у Памеллы.

С огромным облегчением он, наконец, понял, что именно она станет матерью его Энджи!

– Я бы с удовольствием поговорила с вами еще, – начала Джулия, – но…

– Но что?

Бросив взгляд на террасу, она добавила:

– Но думаю, ваша подруга уже заждалась…

– Не думаю, что это моя подруга.

На ее губах появилась легкая улыбка. Скрывая торжество, готовая добиваться своего, она произнесла:

– Ну, в таком случае…

1986 год

Элиоту 40 лет

В Сан-Франциско в пять часов утра раздался телефонный звонок. Звонили из Европы, бесцеремонно игнорируя разницу во времени. Женский голос с итальянским акцентом сообщил ему то, что он и так уже знал.

Элиот прилетел в Милан, велел таксисту везти его в больницу, там взлетел на четвертый этаж пешком и постучал в дверь палаты № 466. После непременного ритуала приветствия он, наконец, подошел к кроватке.

Элиот каждый день видел младенцев у себя в больнице, но этот ребенок должен быть особенным, этот – свой. Первую минуту он боялся, что ничего не почувствует, но малышка открыла глаза, захлопала ресницами, и он понял, что никуда от нее не денется.

За окном стоял холодный снежный февраль, толкались и гудели машины, доносились крики: «Va fenculo!»[31] А здесь царили только нежность и теплота.

– Добро пожаловать в наш мир, Энджи…

1987 год

Элиот ожил. Он уже ничего не ждал от жизни, но внезапно туннель закончился, и он вышел на свет.

В доме появился младенец, и все перевернулось вверх дном; повсюду валялись пустые бутылочки, памперсы, пакеты с молочными смесями.

В пять месяцев у нее прорезался первый зуб. А еще через пять месяцев она сделала первые шажки.

Все, что не было связано с ней, казалось пустяком: даже биржевой крах 19 октября, Черный понедельник, индекс Доу-Джонса, упавший на двадцать процентов…

А потом?

1988 год

Энджи хочет есть! Энджи хочет пить! Энджи хочет печенья! Энджи хочет кока-колу!

* * *

И вот наступило Рождество. Дом был украшен гирляндами, в камине весело потрескивал огонь.

Элиот наигрывал на гитаре новый шлягер «С тобой или без тебя».

Энджи плясала у огня.

А Прохвост, улегшись на ковре, приглядывал за обоими.

1989 год

Энджи исполнилось три года. Она научилась писать свое имя заглавными буквами, выводя их толстым фломастером.

* * *

24 марта танкер «Эксон Вальдез» сел на мель у берегов Аляски, что привело к разливу трехсот тысяч тонн нефти. На Си-эн-эн с обвинительной речью выступила новый пресс-секретарь «Гринписа» Илена Круз.

* * *

В октябре Ростропович играл на виолончели у разрушенной Берлинской стены. По телевизору объясняли, что холодная война закончилась и отныне все люди будут жить счастливо в демократическом мире с рыночной экономикой…

1990 год

К кинотеатру выстроились длинные очереди. Элиот с Энджи терпеливо стояли за билетами на «Русалочку» – последний фильм Уолта Диснея, а рядом продавали билеты на «Когда Гарри встретил Салли» с Мэг Райан в главной роли.

Энджи устала и тянула отца за рукав, чтобы он взял ее на руки.