Ты должна мне убийство

Мои руки тряслись так сильно, что ключ попал в замочную скважину только с третьего раза. Я распахнула дверь настежь. Его комната была расположена так же, как и моя. В этот раз их маленький размер порадовал меня как никогда. Первым делом я прошерстила его стол: пара книг, айпад, несколько шоколадных батончиков, но никаких лекарств.

Я схватила пластиковую корзину для душевых принадлежностей и перевернула ее, вывалив содержимое на кровать. Шампунь, дезодорант, бритва, мыло, опять никаких лекарств. Запах его крема после бритья наполнил мои легкие.

Следом я добралась до полки и крючков на стене и перебрала все его джинсы, футболки и трусы, но снова ничего.

– Что происходит? – спросил Джамал. Остановившись у двери, он уставился на беспорядок вокруг меня.

Я вертелась на месте, пытаясь сообразить, где еще Алекс мог хранить лекарство в этой крохотной комнате. Тяжело дыша, я упала на колени и посмотрела под кровать. Там был его чемодан. Я попыталась вытащить его, но он не поддавался.

– Давай же! – крикнула я, продолжая тянуть. Сколько времени прошло? Я не слышала сирен, но надеялась, что скорая уже на месте. Чемодан наконец выскользнул из-под кровати и я распахнула главный отсек. Пусто.

– Разве тебе можно находиться в комнате Алекса? – спросил Джамал.

Я оставила его без ответа, проверяя все остальные карманы. В одном, закрытом на молнию, что-то было. Вытащив свою находку, я заплакала от облегчения. Я подняла лекарство над головой, как Олимпийский огонь, и выбежала из комнаты, пробираясь через толпу людей у двери.

Парень с рецепции крикнул что-то, когда я промчалась по холлу, но я не расслышала и не стала переспрашивать. На выходе я поскользнулась, больно плюхнулась на задницу и прочесала два ступеньки, прежде чем с размаху удариться локтем о перила и затормозить. Я вскрикнула от боли, но не выпустила из руки лекарство – оно будто намертво приклеилось к руке. Я вскочила и понеслась назад к ресторану. Копчик ныл от боли, а по руке с локтя стекала кровь. Должно быть, я выглядела странно, потому что люди шарахались от меня в разные стороны.

Перед рестораном стояла скорая. Слава богу. Я дернула дверь.

– Я нашла, нашла… – прохрипела я, держа перед собой лекарство.

Медики уже положили Алекса на носилки и со скрипом катили их к выходу. Я заметила, что его стошнило на пол, и меня замутило. Все столы были сдвинуты к стене и посетители столпились в углу у аквариума.

– Мы уже сделали ему укол, – сказал мне один из врачей.

Глаза Алекса были закрыты, а губы посинели. Все его лицо казалось опухшим, изо рта торчала трубка, на краю носилок валялся рюкзак вместе со всем содержимым.

– У нас здесь анафилактический шок, – передал один из медиков по рации.

– С ним все будет хорошо? – выдавила я.

– Ты знаешь, на что у него аллергия?

– На морепродукты.

– Как насчет латекса? – Я отрицательно помотала головой. – На лекарства?

– Нет. Точнее, не думаю. У него аллергия на многие вещи – на плесень, на траву, на клубнику, на кошек – но только креветки вызывают, ну… – Я посмотрела на неподвижно лежащего Алекса.

– Мы отвезем его в Кромвельский госпиталь, – кинул мне через плечо доктор. Они вывезли носилки на улицу и погрузили в скорую. Один из медиков остался с Алексом, а второй сел на переднее сиденье. У меня была куча вопросов, но они уже захлопнули заднюю дверь и умчались под громкие вопли сирены.

Мне показалось, что все кости внезапно размякли, и я упала на ближайший стул.

– Вот, попей. – Официантка протянула стакан воды. Мои руки тряслись так сильно, что я больше расплескала, чем выпила. – Он перестал дышать, но его реанимировали, и ему полегчало.

Он не дышал? О боже.

Ко мне подошел повар.

– Никаких креветок. – Он нервно мял заляпанное полотенце, заткнутое под резинку фартука.

– Наверняка были, только на них у него такая реакция!

– Никаких креветок, – настаивал он, со слезами на глазах. – Смотри! – Он взял блюдо Алекса, перевернул его на пластиковую столешницу и отделил от лапши кусочки тофу и бобовые ростки. – Никаких креветок! – Слезы ручьем текли по его щекам.

Я потрогала лапшу – еда все еще была теплой. Затем прижала пальцы к губам и почувствовала вкус приправ.

Вот сука.

Я вытеснила все лишние мысли из головы. Сейчас мне нужно думать об Алексе, а не о Никки.

В ресторан вбежала Таша, ошеломленно оглядываясь по сторонам. Увидев меня, она спросила:

– Что тут случилось?

– У Алекса был анафилактический шок.

– Никаких креветок! – продолжал доказывать повар.

– Почему у него не было с собой этой штуки для укола? – спросила Таша, зарываясь пальцами в свое афро так глубоко, будто хотела вырвать клок. – Он же знает, что всегда должен носить ее с собой!

– Не знаю. Я сбегала в его комнату за запасным шприцем. – Я протянула ей руку со своей находкой.

– Почему он вообще оставил его в общежитии? – воскликнула Таша, забирая у меня лекарство.

– Он думал, что у него все есть в рюкзаке. Может, где-то выпало, не знаю.