Ты изменяешь ей со мной (СИ)

Смотрит этот черт опять на Лизу.

Аксенов Лизе не верит?

Чувствую укол совести, ведь сам его когда-то насчет Образцовой накрутил. Влил Савелию в голову, что она обязательно подставит. А теперь, хоть и нет оснований менять точку зрения, а все же, считаю, Лиза бы не стала.

Я не очень хорошо ее знаю, но теперь склоняюсь к тому, что достаточно. И отчего-то верю ей.

Все, что мне было известно, сейчас рушится, как карточный домик. И с каждым днем я все больше и больше сомневаюсь в своих убеждениях.

Все, словно под другим углом. Как будто меня переставили на другую точку в схеме, и вся ситуация в корне меняется. Отсюда лучше видно детали.

И самое паршивое — ощущение отныне складывается, что это не Лиза, а я… Я налажал тогда. Три года назад.

И пустота внутри давит на грудную клетку.

Разрастется и выломает нахрен.

— Эту и следующую недели работаем в поте лица, — подытоживает встречу Аксенов, передает слово мне, я обозначаю основные тезисы, даю задания, и Савелий снова поясняет:

— Мы меняем изначальный проект, усовершенствуем. С тем, что мы предложили, заказчик согласен. И у нас мало времени, чтобы все осуществить в срок. Если надо — нужно будет ночевать в офисе. Соколовский и так уже практически, — усмехается. — За это и ценю его как партнера. Берите пример. Да, это, конечно, будет оплачено. Всем ясны задачи? Вопросы имеются?

Народ шепчется, кто-то кивает, кто-то уточняет по делу, а кто-то возмущен — как быть с отпуском, раз продлевается проект. Билеты куплены, все запланировано. На что Аксенов сжимает губы и отвечает довольно строго.

Я молчу, жду, что Образцова воспротивится. Это было бы логично, все-таки трое детей. Но она сосредоточенно слушает и никаких эмоций не выдает.

— Лиза, задержитесь, — обращаюсь к сидящей напротив девушке, пока остальные заняты обсуждением графика и перестройкой этапов. — Мне нужны итоговые расчеты. Будут кое-какие пояснения.

Образцова переводит на меня взгляд, коротко кивает.

А когда все расходятся, так и остается сидеть, опустив голову в документы. Я закрываю дверь за Аксеновым и медленным шагом подхожу к Лизе со спины.

Стою, наблюдая, как девушка замирает. Вся выпрямляется и немного поворачивает голову в мою сторону. Волосы ее собраны в хвост, я вижу тонкую шею, вижу насколько хрупкая Лиза, она напряжена до предела. И это из-за меня.

Уверен, новые углубленные расчеты ее пугают не так, как я.

Не знаю, какая меня ждет реакция. Но я должен ей наконец сказать.

Не вижу другого выхода.

Отодвигаю стул рядом, ножка цепляет напольное покрытие и издает скользящий звук. Сажусь и неожиданно для Лизы, разворачиваю ее к себе, заодно, поправляя и стул.

— Посмотри на меня. Лиза, посмотри.

Она медленно переводит взгляд. Взмах ресницами и вот я снова тону в ее светлых глазах. Два озера, с кристально чистой водой. Утонуть можно. Окончательно. И даже воздуха не нужно.

— Мы не договорили, — произношу хрипло.

— Да. Тебе нужны были цифры, — говорит она словно севшим голосом. — Вот, это финальные.

Образцова слишком резко протягивает лист, но я его не беру, а кладу свою руку на ее.

— Уверен, в расчетах все в порядке.

Удивление в глазах, испуг. И немой вопрос.

— Лиза. Я хочу извиниться перед тобой.

Она хлопает ресницами, сжимает пальцы и кивает:

— Извинения приняты. Больше так не делай, это неправильно. Между нами не должно быть никаких поцелуев, потому что…

— Не за поцелуй.

Снова замирает. Я ловлю каждое ее движение, пальцы холодные, я их теперь сам сжимаю, девушка тут же словно отмирает от моих движений и пытается руку выдернуть, но я не даю.

— Я вел себя как идиот, Лиза. Прости меня, пожалуйста.

— Хорошо, Вадим. Но мне нужно идти…

Она резво поднимается с места, но я встаю за ней, ладонь не отпуская. Лиза выдыхает, ее ритм сбивается, мы близко, я могу чувствовать ее. Я хочу этого.

— Мне… совсем неважно, чьи это дети, — говорю упрямо, не давая Образцовой и шагу отступить. — Я считаю их своими. И не хочу больше ничего знать. Они мои. И Алиса тоже. Точка.

Лиза рот приоткрывает, чтобы что-то сказать, но я качаю головой, поднимаю ладонь свободной руки, останавливая жестом. Не хочу сбиваться с мысли, хочу, чтобы Лиза поняла, почему так происходит.

Я сам запутался. И она нужна мне.

Нужна.

Даже если я ей больше не нужен.

— Я не знаю, были ли у меня когда-то чувства к Злате.

На этих словах глаза Лизки наполняются слезами. Мне хочется тут же девушку обнять.

Лизку. Мою Лизку.

Лизка, Лизок.

В голове звучит ласкательные прозвища, и я теперь уверен, так и называл ее когда-то. Именно поэтому в порывах вылетает. Как в том телефонном звонке, когда впервые позвонил не по плану, как на парковке, когда пытался ее удержать, как в порывах в темноте квартиры…

— Понятия не имею, какие у нас были отношения со Златой. И к моему большому сожалению, не знаю, что я чувствовал к тебе.

— Я не понимаю, — шепчет она.

Больше не врывает мою руку, напротив, сжимает мою ладонь пальцами. Больше чем уверен, что неосознанно. Лиза пытается держаться, ей больно.

Я только сейчас это осознаю. Как и то, что у нее тоже есть ко мне чувства.