Ты меня любишь

— Тут болтик открутился, — говорю я. — Хочу починить, чтобы никто не пострадал ненароком. Дашь мне минутку?

— Да хоть миллион, — говорит она и уходит. Топ, топ, топ.

Надо действовать быстро, потому что Суриката не дура, и я порчу общественную собственность в личных целях, а ведь это лишь первый этап операции «Усердный труд», и мне нужно дойти до второго, еще более сложного.

Дверь библиотеки распахивается. Это ты.

— Так, — говоришь ты, — неужели я должна запрещать тебе вандализм по отношению к нашей собственности?

Чертова Суриката сдала меня, а я не успел закончить. У меня был план. Я собирался расстелить красное одеяло и включить песню «Ю-ту» — под нее мы впервые трахались, — и ты бы легла и увидела наши инициалы. Вот только жизнь никак не помогает моим планам осуществиться. Так бывает, когда тебе стреляют в голову и ты превращаешься в идиота.

Ты снова произносишь мое имя.

— Джо, хватит. Прекращай.

Я кладу нож в карман и ударяюсь лбом, вылезая из-под скамейки. Встаю. Голова кружится. Бедная моя голова… Ты вздыхаешь.

— Я тебе уже все сказала. Нам не о чем больше говорить. Иди домой.

— Погоди.

Ты не двигаешься. Может, встать на колени? Нет, я не буду вставать на колени. Это не похоже на нас. Я сажусь на скамейку. Я не прошу тебя присоединиться, но ты садишься рядом и кладешь руки перед собой.

— Ты была права.

— В чем же?

— Ты сказала, что я не способен на любовь.

— Я злилась на тебя, и уже раскаиваюсь. Может, закончим на этом?

— Да, — говорю я, — закончим. Я могу пойти восвояси. Могу продать свой дом и переехать. А ты можешь вернуться к работе и сделать вид, что меня не существует.

— Джо…

— Я не способен на любовь, Мэри Кей. Правда обжигает. У тебя есть все основания, чтобы забыть обо мне, поскольку ты попала в точку. Я написал непонятную записку какими-то общими словами. Я исчез. И записка была не просто непонятной. Я написал чушь — нельзя открыться любимому человеку лишь частично. Я испугался. Я сбежал. Никаких оправданий.

— Мне можно уйти?

— Разве я ушел, когда ты рассказывала про Фила?

— Хочешь сообщить мне, что женат?

— Поверь мне, Мэри Кей, я думал о побеге. Твой муж был рок-звездой. Я боялся… — Конечно, гребаная крыса меня никогда не пугала, однако в определенных ситуациях работает определенная стратегия. Ты слушаешь. Окна борделя «Сочувствие» открываются, ты немного подпускаешь меня к себе. — Мэри Кей, я обещаю, что больше никогда не откажусь от тебя. Признаюсь, я сбежал.

Ты молчишь — разумеется, ты молчишь. Лжец может сколько угодно клясться, что не станет лгать. Ты говоришь, что тебе, вероятно, лучше вернуться в здание, а я прошу тебя подождать, и ты взмахиваешь руками.

— Я ждала. Я весь день ждала твоего звонка.

— Я звонил.

— Только не сразу после приземления.

— Меня ограбили.

— Ох, думаешь, я поверю, что тебя ограбили в аэропорту?.. Ну что, Джо? Еще скажи, что в тебя стреляли в лос-анджелесском «Старбаксе».

— Я прилетел в Бербанк.

— Мне все равно. Слишком поздно.

— Мэри Кей, я же говорю, ты попала в точку. Я тебя обидел. И не виню в том, что ты злилась на меня в тот день и все последующие дни. У тебя есть на это полное право.

— Тебе пора идти.

— Нет. Я должен тебе кое в чем признаться.

У меня нет плана, и я не рохля. Я стратег. Вернуть тебя с помощью сантиментов не получится — ты хочешь видеть мою уязвимость, тебе нужны гребаные факты, а мне нужно рассказать тебе все, не рассказывая всего.

— В общем, слушай, — начинаю я. — В детстве я ходил к школьному психологу. Она познакомила меня с термином «постоянство объекта». Например, если младенцу показать яблоко, он видит яблоко. Если накрыть яблоко коробкой, он забудет, что яблоко внутри. Забудет, что яблоко существует, потому что оно не существует, пока младенец его не видит.

— Я знаю, что такое постоянство объекта.

— Я солгал тебе, Мэри Кей. На первом же свидании… Я утаил от тебя свои прошлые отношения… — Чистая правда. — Я хотел выглядеть независимым. Взрослым. — Боже, как приятно говорить правду! — На самом деле я переехал сюда, потому что позволил бывшей вытирать о себя ноги. — Давить себя каблуками, если быть точнее. — Я позволил ей сделать из меня тряпку. Да, звучит глупо, но я не хотел выглядеть в твоих глазах слабаком.

— Джо…

— Я думал, что просто начну все заново. И если скрою от тебя Лорен… — Не могу назвать имя Лав — в Сети ходит лживая история о том, что она умерла от рака, а я угодил в сети лжи, сплетенные ее папашей. — Я думал, если не скажу тебе о Лорен, то сам поверю, будто ее не существует, как и того парня, каким я был рядом с ней.

Ты подбираешь щепку от скамьи.

— И все же ты побежал к своей бывшей. Более того, назвал ее «семейными обстоятельствами». Значит, она для тебя еще существует…

— Знаю, — говорю я. — Чертовски глупо. Непростительно. И если б я мог вернуться в ту ночь, я разбудил бы тебя и рассказал о Лорен. О том, что она позвонила и угрожала покончить с собой. О том, что я не внес ее номер в «черный список» и ненавижу себя за это… И о том, что не внес ее номер в «черный список», потому что испытываю к ней сострадание. У нее никого нет.

— Кроме тебя.