Ты меня любишь

— Больше нет, Мэри Кей. — Покойся с миром, Лав. — Я отдал ей все свое сострадание и сжег мосты.

— Что ж, я рада за тебя.

— Послушай, когда я с ней встретился… — Правда. — Она была на грани самоубийства. — Еще больше правды. — Но теперь все кончено. Она рядом со своим братом, единственным человеком, которого любила, и я заблокировал ее номер. Наша с ней история завершилась.

Тот, кто изрек, что правдивые слова даже звучат по-другому, не соврал. Я действительно больше никогда не получу сообщений от покойной Лав. Потеряв брата, она изменилась, и если рай существует, они сейчас там, а если нет, то, по крайней мере, не сможет мне навредить. Что еще более важно, она не сможет навредить моему сыну.

Ты киваешь на мои раны.

— Это ее брат так тебя отделал?

— Нет, — говорю я, увлекаемый потоком восхитительной очищающей истины. — Тем не менее я доволен тем, как все обернулось. — Ты вздыхаешь, меня потянуло в философские материи, и я исправляюсь. — Я имел в виду, что вселенная подала мне тревожный сигнал о том, каким лицемером я был, скрывая уродливую правду о Лорен, будто можно стереть свое прошлое и подсунуть тебе глупую записку вместо честного разговора. Выстрелом и этими ранами вселенная намекнула мне, что, даже играя роль героя для Лорен… ну, никакой ты не герой, если лжешь тому, кого любишь. Я больше не повторю ошибку, Мэри Кей, — ни с тобой, ни с кем-либо еще.

Вынимаю из кармана кольцо. Ни заранее приготовленной речи. Ни цветов. Ни струнного квартета за углом, играющего мелодию из песни «Ю-ту». Я просто надеваю кольцо на свой средний палец.

— Я купил его через одно приложение.

— О, как мило, — говоришь ты.

— Оно заставило меня задуматься о том, почему я сбежал и что значат кольца для людей. Некоторые из нас… В общем, мы не осознаем правило постоянства объекта, не в полной мере. То есть я ходил к психологу, потому что отказывался оставлять куртку и рюкзак в шкафчике. Я думал, если не смогу держать их в поле зрения… они исчезнут.

— Ты хочешь спросить, почему я не носила кольцо, когда… когда Фил еще был жив?

Я сжимаю кольцо в ладони.

— Да.

— У меня его нет. Я его потеряла во время беременности.

— Где?

— На пляже. — Ты почесываешь локоть. — Фил почти не бывал дома. И когда он закончил «Стоны и крики»… Все эти песни, в которых он жалуется, что я и ребенок не даем ему жить… Альбом стал популярным, и он был счастлив, а я чувствовала лишь одиночество. Я была беременна. На мне домашние заботы. Все вели себя так, словно я должна измениться. «Как, ты все еще продолжаешь учебу?» — Ты стискиваешь кулаки. — Родилась Номи. Он купил мне новое кольцо. Я соврала, что и это кольцо потеряла. На самом же деле спрятала его на чердаке. Считала затею удачной. Думала, он напишет песню… про два потерянных кольца… В общем, когда Номи было года три, Фил зачем-то поднялся на чердак. И нашел кольцо. Он не кричал на меня. Он не плакал. Просто оставил его на моей подушке. И я понимаю тебя. Ты — такое же зло, как и я.

— Ты не зло, Мэри Кей.

— Буду с тобой полностью честна.

Хорошо.

— Хорошо.

— Когда я скрывала от тебя Фила, мне это нравилось. Я наслаждалась риском — вдруг ты все узнаешь и возненавидишь меня? Это была игра, и я наконец-то стала той ужасной женщиной, какой меня здесь давно считали.

— Ты не виновата в моей глупости. Мы всё оставили позади.

Ты усмехаешься, и я вижу тебя с новой стороны. Надменная. В руках бархатные шнуры, в комнате лишь ты, и мне не терпится войти.

— Джо, — ты делано улыбаешься, — я даже не уверена, что я — цельная личность. Иногда мне кажется: все, что я делаю и говорю, лишь реакция на мнение окружающих. «Возомнила себя невесть кем из-за одного альбома… Ее бедный муж был прав. Потащила его на дно, как он и предсказал в песне! Даже кольцо не надевает. Будь у нее хоть капля достоинства, она бы его бросила, и тогда он, может, написал бы что-то стоящее. Строит из себя святошу, а сама привязала к себе мужа и сделала его несчастным. Вы посмотрите на нее — расхаживает по библиотеке, притворяется независимой женщиной… Просто смех. Лгунья! И кого она намерена одурачить? Чего она ищет? Когда уже угомонится?»

— Все, — говорю я, — хватит. Ты меня не напугаешь, даже этой ерундой про «нецельную личность». Попытка неплохая. Ты меня почти оттолкнула… Почти.

Нужно действовать решительно, но не слишком, и мягко, но не слишком. Я раскрываю кулак — кольцо на месте. Всю свою сознательную жизнь ты вытаскивала Фила из зыбучих песков известности. Я не прошу выйти за меня. Ты знаешь, что значит кольцо. Я размяк, чтобы ты набрала твердость, и пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… Ты наконец берешь кольцо и надеваешь на свой палец; твое лицо сияет, ты звезда, моя звезда.

— Ладно, — говоришь ты, — я поняла. Ты действительно существуешь.

— Я действительно существую. И я действительно облажался. Но я усвоил урок, Мэри Кей: мы с тобой в одной лодке. Я тоже никогда не думал, что существует женщина вроде тебя.

Ты смотришь мне в глаза.

— А я существую.

— Да, это точно.